Мы умрем в один день

— Давайте выпьем за знакомство! — Олег поднял рюмку. Света, никак не реагируя на Олега, взяла из вазы яблоко, — А вы, Светочка, почему не берете?

— Я не пью, — отрезала девушка и с хрустом надкусила яблоко.

Старуха опрокинула половину рюмки и чмокнула языком.

— Она у нас хорошая. Скромная.

— Когда зубами к стенке сплю.

На Олега Света по-прежнему не глядела. Старуха допила рюмку, и Олег снова наполнил ее. Вернулась Катя и принесла безделушку в целлофане. Старуха заохала и стала разворачивать.

— Ты на всю ночь? — Света наконец обратила внимание на гостя.

— Нет, — поспешно отозвалась Катя, — на час, не больше.

— Ясно, — вставая, потянулась девушка, — сто пятьдесят. Положи их сразу на трюмо.

Олег поймал быстрый напряженный взгляд Кати. У них на двоих оставалось чуть больше ста двадцати рублей.

— Ой, — засмеялась Катя, — я и забыла, что цены поднимаются. Думала, по-прежнему. У нас ведь почти все деньги в аккредитивах. С собой всего сто двадцать рублей. Да еще днем сапожки купила.

Нина Тимофеевна задумчиво почмокала. Сильное снотворное подмешанное в коньяк на нее не действовал о. Катя напряженно ожидала, что скажет старуха. Или, знакомо поджав губы, посоветует прийти в другой раз, или согласится уступить. Света, в короткой джинсовой юбке, стояла в дверях соседней комнаты, насмешливо посматривая на Олега.

— Ладно, — махнула рукой старуха.

— Пусть будет сто двадцать.

В угловой, плотно зашторенной комнате Света сняла и бросила на кресло юбку и батник, оставшись в узких кружевных трусиках.

Ситуация складывалась дурацкая. Остается только переспать за сто двадцать рублей с этой красивой блондинкой и возвращаться домой. Но тогда, считай, все планы пойдут коту под хвост. И только потому, что снотворное никак не возьмет старуху, а шлюшка вообще оказалась трезвенницей.

Он механически раздевался. Девушка лежала на софе и смотрела на него. В глазах ее появилось нечто вроде интереса.

— Фигура у тебя приличная. Здорово накачался.

— Отвернись, — хрипло попросил Олег.

Света фыркнула и медленно перекатилась со спины на живот.

— Ты мне нравишься, — болтая ногами, сказала она.

— А я тебе?

Олег наклонился и стиснул ее руку.

— Лежи тихо!

Осторожно ступая босыми ногами, выглянул в гостиную. Катя и старуха продолжали оживленно болтать. Когда старуха подняла глаза, Олег стоял уже возле нее. Секунду или две она непонимающе смотрела на раздетого по пояс гостя, потом вскочила и с криком метнулась в сторону прихожей. Катя повисла у нее на шее, но старуха с легкостью стряхнула ее на пол. Олег догнал Нину Тимофеевну у входной двери, та, поскуливая, лихорадочно дергала цепочку, одновременно пытаясь открыть замок. Он ударил старуху по голове непонятно как оказавшийся в руке бутылкой. Коньяк и осколки стекла брызнули во все стороны. Нина Тимофеевна, навалившись на дверь, молча сползала вниз. Рот у нее дергался, а по щеке текла струйка темной густой крови.

Позади, в гостиной, зажимая уши ладонями, визжала полуодетая Света. Олег пбтащил ее в угловую комнату, швырнул на софу.

— Не трясись! Никто тебя не тронет.

Натягивая рубашку, почувствовал липкое на боку.

Кровь. Брезгливо вытер пятно носовым платком и сунул его в карман.

Старуха лежала на том же месте. Из-под головы растекалась густая темная лужа.

— Насмерть?

Катя пыталась нащупать пульс. Не получалось. Олег перевернул тело на спину. Полураскрытые глаза подернулись мутноватой пленкой. Отпустил тяжелую пухлую руку, которая безвольно шлепнулась о паркет. Господи, неужели он ее убил?

— Мертвая, — сказала Катя.

Голос показался Олегу неестественно спокойным. Или она действительно умеет держать себя в руках, или это не в первый раз для нее.

— Я не хотел, — вытирая со лба пот, проговорил Олег.

— Что же теперь делать?

— Искать…

Тайник, небольшая ниша под паркетом, был оборудован в углу второй спальни. Катя ковырнула ножницами щель в полу и подняла крышку, склеенную из нескольких полированных брусков. Вытряхнула на стол деньги, стопку сберкнижек, кольца, связанные шнурком. Олег уже понял, что денег гораздо меньше, чем они ожидали. Потянулся было потрогать, но Катя оттолкнула руку.

— Иди вымойся, ты весь в крови.

Других тайников в квартире не оказалось. После двухчасовых поисков в кладовке, среди старой рухляди нашли еще пачку десяток в банковской упаковке. Основной капитал старуха хранила на сберкнижках. Наличных денег было около девяти тысяч рублей.

— Испугалась реформы, — сказала Катя.

— Все книжки совсем недавно заведены. Сволочь!

Надев перчатки, она тщательно вытерла посуду на столе. Потом собрала в целлофановый кулек осколки разбитой бутылки. Молча протерла дверные ручки и спинки стульев.

— Что будем с девчонкой делать? — спросил Олег.

— Решай сам.

— Что решать? Тоже бутылкой по голове?

Только бы Катя не стала уговаривать его убить девушку. Хватит трупов! А если она выдаст их?

— Припугни как следует, — посоветовала Катя, складывая в сумку деньги и кольца, — девки у старухи дрессированные, в чужие дела не лезут. Или лучше идем вместе.

Присев на край софы, она обняла за плечи съежившуюся у стены блондинку.