Мы уже там? (ЛП)

– Ты готов? – отвечает Элайджа.

Дэнни со стоном надевает обувь и с картой в руке ведет брата к площади Святого Марка. Он целеустремленно движется вперед, не давая отвлечь себя ни любопытству, ни восторгу. Он знает, куда хочет прийти, и хочет сделать это как можно быстрее. Элайджа с трудом поспевает за ним.

(«Чего так долго?»

Дэнни идет к игровым автоматам, хотя вообще-то должен следить за своим десятилетним братом.

Он согласился отвезти Элайджу с друзьями в кино и нетерпеливо ждет у машины.

Дэнни идет к автобусной остановке в трех метрах впереди брата и хочет уже поскорее встретиться с друзьями. Элайджа его задерживает. Вопрос ясно подразумевает это. Элайджа сам виноват. Элайджу бросили, потому что он слишком тормозит.)

Они подходят к Святого Марка, и улицы постепенно заполняются народом. Дэнни виляет и проталкивается сквозь толпу, обходя мужчин и женщин, идущих прогулочным шагом. Элайджа идет за братом и не успевает даже задуматься, влюблены ли друг в друга эти мужчины и женщины и во что играют дети.

Наконец – чересчур быстро – они приходят в «Caffè Florian». Дэнни выплевывает их фамилию и добавляет: «Бронь, столик на двоих». Метрдотель улыбается, и Элайджа почти слышит, как тот думает: «Американец».

Ресторан похож на зеркальный лабиринт: Дэнни с Элайджей проходят все новые и новые помещения. Наконец на свет появляются меню и братьев Сильвер ведут к их столу. Не успевают они сеть, как Дэнни заказывает вина и просит принести хлеба. Элайджа изучает меню и жалеет, что совсем не знает итальянского. Официант шикарен – Элайджа думает, что такой легко украл бы сердце Кэл. У него прекрасна не только внешность, но и каждое движение. Если бы все мужчины так выглядели, цвета одежды стали бы не нужны, хватило бы белых рубашек и черных брюк, черных ботинок и черных галстуков.

Дэнни же больше заботит, как официант знает английский (по счастью, вполне прилично). Хотя Элайджа вегетарианец, Дэнни, не моргнув глазом, заказывает каре ягненка. Элайджа делает вид, что ничего не заметил, и заказывает пенне. Когда официант замечает, что паста считается закуской, Элайджа позволяет себя уговорить на тарелку овощей, жаренных на гриле. Официант вроде бы доволен, а Элайджа рад, что смог его порадовать.

– Ну и что мы будем делать? – спрашивает Дэнни, отламывая кусок хлеба и выискивая взглядом масло.

Элайджа не сразу понимает, насколько глобальный это вопрос. В итоге он решает, что Дэнни интересуют планы на ближайшие дни, а не их взаимоотношения.

– Ну, – отвечает он, – я хотел бы зайти в базилику. И в Академию.

– Разумеется. Как же без этого? А еще куда? И где масло? – Элайджа показывает на пиалу оливкового масла. Дэнни недоволен: – Не понимаю, зачем они так делают. Оливковое масло совсем не похоже на сливочное! Это совершенно иной чувственный опыт, понимаешь? Все равно что класть сыр вместо соли! Полный бред. – Дэнни кладет хлеб на тарелку. – Я бы завтра утром сходил в старое еврейское гетто, если ты не против.

Элайджа удивлен. Признаться, он ожидал от брата куда меньшего – например, что тот осядет в ближайшем «Hard Rock Cafe».

– С утра, как только Академия откроется, можем зайти туда, – продолжает Дэнни, – а потом сесть на вапоретто и поехать в гетто. Вроде, туда можно в воскресенье.

Элайджа кивает и радуется, что им уже несут еду и нет нужды продолжать разговор. Это, конечно, не значит, что они молчат. Они говорят, но это вряд ли можно назвать разговором. Скорее, они заполняют время незначащими фразами: Дэнни возвращается к тому, как родители их провели, а Элайджа переводит тему на фильмы – это единственное, что им легко обсуждать. Пусть даже Дэнни считает своим мужским долгом как-нибудь оскорбить «Merchant Ivory», об этом все равно можно поговорить. Элайджа быстро замечает, как натянуто течет разговор, а через несколько минут эта мысль приходит и Дэнни. Но они так и не понимают, что это чувство посетило обоих. Никто из них не заговаривает об этом, и оба брата страдают от осознания, что они сидят вместе – и одновременно разделены. Дэнни достает наладонник и показывает Элайдже, что он может – по большей части, это что-то по работе. Элайджа чувствует в этом какой-то отголосок прошлого: Дэнни всегда нравились навороченные игрушки. Элайджа пытается радоваться вместе с ним.

Приносят главное блюдо, и он старается не смотреть, как Дэнни обгладывает кости. Они уходят без десерта и к концу вечера могут только сказать, что очень устали.

========== 6. ==========

Когда они идут обратно в гостиницу, Элайджа понимает, что это его первая взрослая поездка. Хотя он далек от того, чтобы считать себя взрослым, он замечает некоторые важные отличия. Никаких родителей, взрослых сопровождающих, учителей. Все как у взрослых: забронировать билеты и поехать.

Если себя Элайджа не хочет считать даже будущим взрослым, а вот Дэнни называть взрослым легко. Дэнни всегда был взрослым в его глазах. Конечно, не таким взрослым, как родители, но все равно взрослее всех друзей.