Мы в ответе за тех...(СИ)

— Я понимаю это, — выдыхаю я, — просто… просто есть семьи, где жестокость применяется не в отношении одного из супругов, а в отношении детей, ну или ребенка.

— Это ужасно. Они… они били тебя? — спрашивает она и я чувствую, что ее голос дрожит. Я пожимаю плечами, так как не могу сказать точно. Да, определенно я могла получить за какие-то проступки, но не сказать, что это было на постоянной основе.

— Больше психологическое насилие, — уточнила я, — постоянные упреки, шантажи… все такое. Ты живешь с вечным страхом и вздрагиваешь каждый раз, когда слышишь дверной звонок или звонок телефона. То, когда ты понимаешь, что готов покончить с собой, чтобы не говорить своим родным о том, что у тебя проблемы. Ты боишься доверять этим людям, так как знаешь, что рано или поздно они снова предадут тебя.

Да, это не самое лучшее, что мне приходилось о себе рассказывать, но так все и есть. Я была на том уровне страха, когда в самом деле осознавала, что суицид куда лучше и проще, чем рассказывать кому-то о том, что у меня что-то идет не так. Я знала, что стоит мне только сказать о том, что у меня есть проблемы или я влипла в какую-то неприятность, я могла нарваться на такой скандал, что потом мне требовалось много времени, чтобы прийти в себя и постараться не думать об этом.

— Ты хотела… хотела убить себя? — голос Мэй дрожит. Она продолжает сжимать мое плечо, а я боюсь даже поднять взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза, поэтому просто коротко киваю.

— Я считала, что если смогу улететь с этой планеты, то навсегда избавлюсь от этого страха, — я хотела колонизировать Марс, чтобы не видеть своих родных и не ощущать себя виноватой, а мой отец хочет сделать это потому что видит в этом спасение человечества. Странно… нелепо… но так оно и есть.

— Это ужасно… ведь это все делали твои родные, люди, которые должны быть твоей опорой и поддержкой, — говорит Мэй.

— Именно. Но они ими никогда не были, — сообщаю я, поежившись, — я всегда боюсь, что услышу подобные слова от Илона… от папы… хотя понимаю, что он не способен на такое.

Она не отвечает, хотя думаю, что тут итак все понятно. Меня держали в страхе многие годы, воспитывая во мне закомплексованного и психически нестабильного человека, который не способен сказать что-то против. Который вырос с мыслью о том, что заслужил все это отношение.

— Из-за этого всего у тебя проблемы с приемами пищи? — интересуется она и я коротко киваю, оперевшись на перила, которые огораживали шаттл, чтобы никто не пытался залезть в него или на него, хотя я хотела бы побывать внутри такой штуки.

— Они всегда сначала говорили о том, как много я ем и что я буду жирной и меня будут травить, а когда я пыталась ограничивать себя в еде и сесть на диету, орали, что я доведу себя до истощения, — пояснила я, — парадокс. Из-за этого у меня постоянные приступы голода, а потом переедания и рвоты.

— Ты же понимаешь, что тебе нужна более комплексная помощь, Алиса? — ее голос звучит настороженно.

— Конечно.

— Я могу направить тебя к очень хорошему психотерапевту, — сообщает Мэй, — мы же в Америке, тут все немного иначе с подобными специалистами. Никто не будет ставить тебя на какой-то учет или контроль. Ты просто приходишь к врачу и говоришь с ним, если нужно, то он выписывает тебе препараты, — поясняет она, — никакого осуждения со стороны общества, так как тут привыкли к подобным вещам и не считают это чем-то позорным или плохим. Ты просто просишь помощи, потому что считаешь, что она тебе нужна. Ничего больше. Знаешь, давай поступим так, — она протягивает мне небольшую карточку, которую я забираю, — если ты надумаешь обратиться к нему, то сделаешь это тогда, когда будешь готова. Просто свяжись с ним и скажи, что я направила тебя и все. Он организует вашу встречу.

— Хорошо. Спасибо, — бормочу я, убрав визитку в карман толстовки.

— А теперь, как ты смотришь на то, чтобы выпить кофе или хочешь еще побыть тут? — интересуется она.

— Я хочу еще немного… посмотреть музей, — стеснительно ответила я, так как обычно родители всегда торопили меня, когда водили в подобные места.

— Хорошо, — соглашается Мэй совершенно спокойно, — тогда мы покинем музей, когда ты будешь готова сделать это сама.

========== Часть 23. ==========

— Просто будь тут, я сделаю пару дел и мы сможем пойти пообедать, — просит отец, когда я прошла в его кабинет. Вопреки моим ожиданиям, это совершенно обычный небольшой кабинет со светлыми стенами, которые украшают плакаты с видами Марса.

— Я могу поискать Колин? — интересуюсь я, кинув на небольшой диванчик свой рюкзак.

— О, боюсь, что это будет сложно, — усмехается Маск, похлопав меня по спине, — я отправил ее в Техас, чтобы решить несколько вопросов связанных с логистикой.

Мне нравится то, как строятся наши отношения. Он не упрекает меня и не стремится всегда сделать виноватой, а я пытаюсь укрепить уже сформированное в его отношении доверие. Пока что получается неплохо. Он помогает мне с домашкой и иногда подкидывает реальные практические задачи, которые я была в состоянии решить.