Мы вдвоем и он (ЛП)

Прежде, чем я успела что-либо понять, Бен уже побежал передо мной в бар. Растерянно я поворачиваюсь и прикрываю рот ладонью. Мертвенно-бледный Джей, которого держат две перепуганные женщины, висит, как мешок у них на руках. Его руки и ноги бесконтрольно дрожат.

— Вот дерьмо, — я слышу, как Бен кричит. — Спасибо, я держу его. Спасибо! Эй, дружище. Джей?

Он бьет потерявшего сознание Джея по щекам. Сильно. Слышу хлопки. Мое сердцебиение ускоряется, я покрываюсь холодным потом, который совершенно не подходит к нашему горячему дыханию.

— О, господи, что произошло? — кричу я. — Джей? Джей!

— Позвони в скорую, — кричит мне Бен. Он тоже бледный, особенно губы. — Миа! Звони в скорую! Срочно!

Мои пальцы до такой степени дрожат, что я с трудом могу держать телефон в руках.

— Какой номер? — проклятье, почему я такая дура? Почему я не знаю номер скорой помощи в Германии? — Бен? Номер?

— 112, — говорит парень, у которого я стрельнула сигарету. Мой взгляд прикован к Джею, глаза которого закатились, и сейчас видны только белки. К горлу подступает тошнота. Я не благодарю за помощь, и судорожно набираю, не вводя никакого кода впереди. Моя рука дрожит еще сильнее, мне с трудом удается держать телефон у уха.

— Где мы сейчас находимся? — я хватаю парня с сигаретами и крепко держу его. — Адрес. Ты знаешь название улицы?

Он без слов забирает у меня телефон, и спокойным голосом объясняется на немецком. Я так благодарна ему за помощь, что мне хочется расплакаться, но в то же время мне безумно стыдно за мою бесполезность.

— Джей? — шепчу я и провожу рукой по его лицу. Он дрожит и дергается всем телом, находясь без сознания. И такой ужасно бледный. Проклятье, он выглядит так, будто сейчас умрет! Здесь и сейчас, перед каким-то баром в день рождения Бена. Из меня вырывается сумасшедший всхлип, и я себя не сдерживаю, когда два санитара грузят Джея на носилки и Бен снова обнимает меня. Он тоже дрожит.

— Дерьмо, что это было? — шепчу я.

На трясущихся ногах я следую за Беном в такси.

— Что, черт, происходит? — спрашиваю я снова и снова, как будто Бен знает о состоянии Джея больше, чем я, что, конечно, не так. — Что случилось?

— Успокойся, Миа. Мы в больнице, они позаботятся о нем. — Бен сжимает мою руку. Мы заходим в огромное здание, куда недавно привезли на скорой бледного, дрожащего Джея. Мои зубы стучат, и не только от холода.

Мы должны подождать, потому что Джея еще обследуют. Бен так часто покупает черный кофе в автомате в комнате ожидания, что вскоре ему приходится менять деньги у других ожидающих, в то время как я нервно листаю совершенно неуместный журнал, быстро доходя до последних белых страниц. Я дергаю ногой, такое ощущение, что время застыло на дурацких часах. Бен играет на телефоне, но так усердно жует губу, что я точно знаю, как он себя чувствует.

— Что они там делают? — спрашиваю я, в конце концов. — Прошло уже больше часа! Его оперируют? Почему нам никто не может сказать, что с ним?

— Мы должны просто ждать, Миа. Успокойся. Кофе?

Я потягиваю еле теплый горький бульон только для того, чтобы крепко держать пластиковый стаканчик. Даже несмотря на то, что в баре я чувствовала себя слегка выпившей, сейчас алкоголь полностью испарился. Как только, наконец-то, в дверях появляется врач, и осматривает комнату поверх оправы своих очков, я тут же вскакиваю и бегу к нему.

— Миссис Штерн? — спрашивает он, а я сразу же киваю, долго не думая. Кто знает, какие законы в этой стране. Что, если он узнает, что я просто его подруга, ничего мне не скажет, поэтому я вру. Прежде, чем врач начинает говорить, Бен осторожно двигает меня в сторону, встает перед мужчиной в белом халате и представляется братом Джея.

— Речь идет о приступе эпилепсии, — объясняет нас врач. — Мы ввели ему противосудорожные препараты, и теперь он должен чувствовать себя лучше. Также пульс и давление в норме, также как и ЭКГ. Но... - он наклоняется к нам и понижает голос, потому что те три человека, что находятся в комнате кроме нас, не являются членами семьи. - Вам известно, что мистер Штерн принимает наркотики?

Я хватаю воздух ртом. Начинает кружиться голова, но Бен крепко меня держит и мотает головой.

— Нет, никогда, — говорит он. — Алкоголь время от времени, но вы не его имели в виду.

Я уставилась на него так, будто на моих глазах у него вырастет еще один нос. В любом случае, я сейчас не в состоянии что-либо говорить. Или же стоит упомянуть о нескольких косяках? Кто знает, чем он занимался в баре? Какие-то таблетки принимал, или еще что.

— Бен... — пытаюсь я привлечь его внимание, но он совершенно на меня не смотрит.

— В любом случае, вполне возможно, что именно из-за наркотиков случился приступ, — говорит врач. Его выражение лица становится более суровым. — Если это не так, я советую вашему мужу пройти обследование у невролога в Лондоне. В короткие сроки здесь мы не можем этого сделать, но такое нельзя оставлять без внимания. За этим может скрываться что-то более серьезное, где наркотики должны быть абсолютно исключены.