Мы вернемся!

— Спасибо, господин поручик, с удовольствием здесь останусь с вашего позволения! — поблагодарил Егорова сержант. — Всё равно у нас там, в рекрутской команде, самая муштра сейчас идёт, не то что здесь у вас.

— Макарыч, принимай командование над стрелковыми занятиями, и вот за этим сержантом пригляди, — Лёшка кивнул на Хлебникова. — А я пока посмотрю, как там у Живана дела в его дальней низинке идут.

Со стороны той самой дальней низинки, где был устроен тир с «бегущими мишенями», раздавались время от времени редкие хлопки. Здесь сейчас отшлифовывали свой навык быстрой стрельбы по подвижной цели более опытные егеря. Способ устройства тира был совершенно простой. По выкопанному длинному и глубокому рву неслись время от времени егеря, держащие в руках палки с мишенями. Иногда это был щит с силуэтом человека, иногда просто косынка, набитая сеном, или даже старая драная шапка. И вот в эти мелькающие мишени-то и нужно было попасть с приличного расстояния и из самых разных положений.

Поручик подошёл к тиру тогда, когда выстрелы в нём стихли, а слышалась только лишь эмоциональная речь прапорщика серба с нелицеприятными эпитетами.

— Ви сте две димљене свиње. Осрамотите свој славни народ и свог старог оца војника! Само узалуд овде палите барут, глуп! Вероватно ћете само у рату уплашити Турке, попут ових мета!

Ну что, тут было всё понятно и без перевода: два дымлёных, то есть копчёных, поросёнка срамят, позорят свой славный народ и своего батюшку, старого солдата. Порох они переводят тут зря, глупые люди, и турок в бою будут просто пугать, как вот здесь эти самые мишени.

— Не. У Турке ћемо увек улазити. Више од једног метка у борби неће промашити. Не псујте, господине поручниче, покушаћемо, — качали головами сконфуженные братья Вучевичи.

Ага, Лазару и Велько стыдно перед господином поручиком. Они его просят больше не ругаться. Обещают стараться и гарантируют, что в бою они в турок всегда попадут и у них ни одна пуля мима врага не пролетит. Ну, что-то типа того.

— Ну что ты, право слово, Живан, видишь же сам, как оба Николича раскаиваются, — кивнул на сконфуженных сербов Алексей. — Всё у них ещё получится, правда ведь, егеря? — и он подмигнул погодкам.

— Так точно, господине поручниче! — по-уставному вытянулись во фрунт оба стрелка, всем своим видом демонстрируя готовность исправить о себе такое нелестное впечатление командиров.

— Отойдём? — кивнул Лёшка Милорадовичу. — Что, настолько всё плохо? Хуже других братья стреляют?

— Да не-ет, — нехотя признался серб. — Так же, как все, пожалуй, но нужно-то, чтобы было лучше! У них же вон уже волчьи хвосты на картузах, а ещё немного — и их новички по стрельбе догонят. Нет, они у меня всё равно будут лучшими стрелками в роте. — Прапорщик упрямо сжал зубы и, нахмурившись, поглядел на братьев.

— Внимание! Конный разъезд турок справа по флангу в двухстах шагах! — вдруг неожиданно для всех рявкнул командир роты. — Лазар, Велько, к бою!

Только что спокойно стоявшие парни резко подобрались. Лазар присел на колено с наведённой в сторону рва фузеей. Велько целился в двух шагах от него, стоя, в ту же сторону.

— Пускайте мишени парами по очереди с интервалом в тридцать секунд! Первая пара пошла! — отдал команду Егоров, и вдали замелькали некрупные цели.

«Бах!» — хлопнула фузея старшего брата, и вдали заметно качнуло щит с силуэтом человека. «Бах!» — мелькавший набитый сеном шар скрылся из глаз.

Парни, пыхтя и сопя, быстро заряжали фузеи, им осталось ещё немного…

— Вторая пара пошла! — не дожидаясь щелчка постановки курка на боевой взвод, скомандовал Алексей, и вдали опять понеслись мишени. «Бах! Бах!» — почти одновременно раздались выстрелы, сбивая цели.

— Третья пара пошла!..

— Ну что, неплохо! — покачал головой поручик. — Из шести выстрелов — пять попаданий! Хороший результат, а ты вон ругаешься на ребят.

Живан только пожал плечами, ничего не ответив, а Лазар, улучив момент, когда господа офицеры отвернулись, дал подзатыльник брату.

— Ух ты, мазила!

— Живан, я что сказать-то тебе хочу, — произнёс Егоров, когда офицеры отошли в сторонку. — Паренька сержанта помнишь из рекрутской команды, что, не умея сам плавать, своего солдатика бросился спасать?

— Ну да-а, — протянул Милорадович. — Славка же вроде, потешный такой, ушастый, конечно, помню. А что?

— Да, по-моему, приглядел я командира для нашей второй полуроты, — улыбнулся Алексей. — Стреляет он отменно, я его проверил вот только. И сам вроде сообразительный, шустрый такой, из лесовиков. Опыта службы, конечно, у него вообще нет, считай, что он белый, чистый лист, но, может, это даже и хорошо, лучше будет егерская наука на него ложиться. Сам вот я три года назад таким же, как он, был, когда из батюшкиного имения в войска прибыл. Самое главное, чувствую, правильный паренёк этот, надёжный.

— Ну, так в чём дело, Алексей? Бери, конечно, коли чувствуешь, что хороший из него командир будет! — воскликнул серб.

— Да я с тобой советуюсь, ты же мой заместитель все-таки, — усмехнулся Егоров. — Ну что, я единолично такие дела должен решать? Присмотрелся бы ты к нему, а?