Мы вернемся!

Живан Милорадович, получивший недавно подпоручика вместе с Гусевым Сергеем, отметил, что на последнем выходе и на полигонных стрельбах все егеря действовали уверенно, а между отделениями и плутонгами взаимодействие налажено.

Ложку дёгтя влил главный унтер-офицер роты Дубков Иван Макарович и старший тыловой группы каптенармус Ёлкин. По их словам, не хватало маскировочных халатов для каждого, из запасных был только один котелок на всех, потому как два на последнем выходе за Дунаем пришли в негодность и их просто выкинули, а не сберегли, как полагается. Хорошего огнепроводного шнура, англицкой мануфактуры у оружейников и у пионеров осталось совсем мало. Еле-еле вон на фугасы и на новые гренады его наскребли. Запасов сапог, амуниции и одёжы и вовсе сейчас нет. На егерях всё много раз штопанное-перештопанное, потому как «всё поизорвалось изрядно на последних выходах», а ничего нового главное интендантство не выдаёт.

— Говорят, рано вам, у вас сроки износа ещё не вышли, и злыми словами при том обзываются, — проворчал обиженно Потап.

— По лекарской части только вопросов нет, — продолжил Макарыч. — Дементий Фомич, врач с главного госпиталя, всем помог и с перевязочным полотном, и со спиртусом, и так со всяким. Ну и по боевому припасу, Ваше благородие, мы тройную норму набрали. Все егеря при запасе пороха, накрученных патронов, отлитых пуль и при гренадах. Фугасов для пионеров Курт тоже достаточно наделал, только вот шнура у нас маловато, но об этом я уже докладывал. Может быть, Потапка ещё чего добавит, коли я упустил, — и Макарыч посмотрел вопросительно на ротного интенданта.

— Да ежели только по провианту, — развёл тот руками. — Так-то Иван Макарович уже обо всём здесь доложился. Пока с продуктовым порционом в Бухаресте трудностей у нас нет. Всё тут отпускается нам, как и положено. Небольшой приварок, вы и сами об энтом знаете, мы здесь тоже имеем. Но ежели нам вдруг будет нужно срочно в поход, вот тогда мы опять на сухарном запасе да на одной солонине окажемся.

Командиры задвигались и зашептались. Последний выход на Силистрию, после того как в роте вышел весь заготовленный заранее в Бухаресте припас, был у всех в памяти.

— Ладно, с амуницией и с заменой мундиров я что-нибудь порешаю, — Алексей потёр виски. — А вот по провианту ты уж давай сам, Потап Савельич, начинай заранее задумываться. Загодя, конечно, никак не вызнаешь, когда нас по тревоге поднимут и на марш бросят. Но к этому нужно быть всегда готовым. Вот именно в таком случае у тебя будет всего пара часов времени, чтобы у надёжных торгашей все, что нам нужно, для долгого хранения закупить и потом в роту доставить. Ничего, голова светлая, руки цепкие, людей под твоим началом достаточно. Так что изволь уж, братец, расстараться! Все средства, какие для того нужны, ты получишь у меня и в ротной кассе у писаря и нашего казначея Павла Фомича без промедления. Так что выкручивайся как можешь, но чтобы на три недели у нас всегда хороший походный порцион был. Потом, уж если что, мы его и у османов одолжим.

* * *

Двадцатого августа рано утром Лёшку оторвали от написания рапорта о дополнительном выделении роте новой амуниции, сапог и мундиров ввиду их износа и выхода старого на недавних поисках и в баталиях.

— Вашбродь, разрешите! — постучался в дверь вестовой Афоня.

— Заходи, что случилось? — Егоров отложил в сторону письменное перо.

— Да вот, наши караульные мальчонку тут задержали, уж больно подозрительно он около вашей хаты крутился. А как к нему выскочили из кустов, так он них сбечь было попытался, — и Афоня махнул рукой. — Ведите его сюды. Вот он, вашбродь, гляньте!

На капитан-поручика смотрел смуглый, одетый в рванинку кудрявый малец лет двенадцати. Он испуганно озирался на всех присутствующих и шмыгал носом.

— Кто таков будешь? На лихого человека вроде бы не похож, — усмехнулся Лёшка и подмигнул Афоне.

Тот почесал грязной босой ногой о другую ногу и выдал, как видно, заранее заученную фразу:

— Давид Моисеевич кланятся господыну Егорову Ляксею. Дэло зделано. Просимо прийти к нему.

— Оп-па! — Лёшка аж вскочил со своего места. — А что он ещё велел тебе передать?

Но мальчишка только продолжал испуганно озираться по сторонам, где стояли такие страшные дядьки с оружием, и не говорил ни слова.

— Ладно, понял я, что все вопросы к деду, — кивнул Алексей. — На вот, держи-ка, братец, за свои труды, — и положил в руку сразу же сообразившего, в чём дело, мальца серебряную монетку — гривенник. Тот заглянул в щёлку своего зажатого кулачка, и его лицо осветилось счастливой улыбкой.

— Ладно, иди с Богом, — усмехнулся Егоров и потрепал пацанёнка по волосам. — Зовут-то тебя как?

— Мойша. — Мальчишка шмыгнул носом и быстро выбежал из дома.

Первым делом Алексей решил заглянуть в главное интендантство армии, вернее, в ту его часть, где находились склады по хранению всевозможного военного имущества, амуниции и одежды. От продовольственного склада ему указали на два длинных бревенчатых сарая с притулившимся возле них небольшим саманным домиком.