Мы влюблены в свою свободу (СИ)

Через неделю мы нашли подходящий домик. В среду мы заселились в него и в этот же вечер мы сидели на полу полупустого дома, не желая разгружать вещи и наводить уют. Мы передавали по кругу бутылку вина и почти засыпали от тепла камина. Даже Зак сидел с нами. Его ситуация заметно улучшилась.

— Никто не читал Джона Грина*? — перебираясь ближе к огню, спросила Вендетта.

По нашему молчанию, она поняла, что нет – не читали.

— В общем, — начала она, отпив от бутылки и передав ее Джею, — у него в книге описывалась игра «Худший день\Лучший день», поиграем?

— Может, правила для начала расскажешь? — фыркнул Стив.

— Все по очереди рассказывают свой самый лучший день из жизни. Кто победил, тот может не пить. Потом все рассказывают самый худший день из жизни. И так до тех пор, пока не останется один, кто выполнит наше любое желание. Я не помню, как заканчивалось в книге, но у нас пусть будет так.

Все радостно приняли ее затею. Я заметила, что на улице идет снег. Уже середина ноября и это не может не радовать.

Мы поставили бутылку в центр и Вена начала первая.

— Лучший день. Хм, — она поежилась, — мне было тринадцать. У нас росла яблоня, которая держала яблоки до декабря. А уже выпал снег. И мы с моей сестрой, ей было одиннадцать, мы ели с ней замороженные яблоки. У меня все.

Стив непонимающе на нее посмотрел, мол «И это твой лучший день?».

— Мой лучший день был, когда мне было… эм, — блондин покосился на камин, а потом на меня, — шестнадцать. Да, точно, шестнадцать. Я сидел со своей мамой, пока все мои друзья были на вечеринке. И она это знала. Мы просто сидели и смотрели телевизор. А потом она сказала «Ты самый лучший сын в мире». До этого, за все шестнадцать гребанных лет, она мне этого не говорила.

— Самый лучший день был, — я начала говорить, так как мы шли по часовой стрелке, — седьмого августа, это была среда. Это был последний день, когда мама и папа не знали об изменах друг друга. Когда мы были семьей. Мы сидели за столом и кушали жаркое мамы. Она тогда готовила потрясающе. Так вот, мы сидели за столом смеялись. А потом пришла бабушка и поздравила моего папу с днем рождения. У нее тогда еще не было двадцати летнего любовника. После этого дня моя семья скатилась в дерьмо.

Все молчали.

— Самый лучший день был, когда у нас состоялся наш первый концерт. Я просто тогда понял «Я люблю их», — Джей, засучив рукава, умолк.

Алекс улыбнулся, переведя взгляд на Зака и тогда тот начал.

— Была ночь с шестнадцатого на семнадцатое августа. Мне было двадцать два года и я тогда торговал наркотой. Мы с друзьями пошли в клуб. Там к нам сразу начали приставать проститутки. Я просто оттолкнул их и пошел к туалетам. Я увидел там маленькую девочку. Господи, — он посмотрел на меня, — она была младше тебя. Ее волосы были грязные, но и так было понятно, что они — бесцветные. Это была Вена. Наилучший день.

Когда очередь дошла до Алекса, он зажег сигарету и начал говорить, только когда выдохнул дым.

— Лучший день, — он оглянул нас всех и, затянувшись, продолжил, — он был совсем недавно. За нами гнались полицейские машины. И мы спрыгнули с моста, потеряв все. Конечно, это ужасно, но боже, я был рад, что я с вами, — он стряхнул пепел в камин, — мы мокрые шли по лесу. Курили еле уцелевшие сигареты. Мы чувствовали друг друга. И понимаете, я сказал «Доброе утро» тогда не из шутки. Оно и правда было добрым.

Я молча взяла бутылку и отпила, передав по кругу. Выпили все, кроме Алекса.

— Худший день? — Вена вытерла губы рукавом.

Алекс потушил сигарету и выкинул ее в камин.

Все поняли, что не стоит описывать свой худший день так же, как и лучший.

— Когда Ребекка умерла, — вытянул из себя Джей.

— Когда я перерезала себе вены, только из-за страха, что меня изнасилуют, — я посмотрела на Алекса, который закуривал вторую. Он поднял бровь и посмотрел на меня, а я кивнула. Он кинул мне уже раскуренную сигарету.

Стив, поморщив нос, сказал:

— Когда я расстался со своей первой любовью.

— Стой, — вмешалась я, — это же была Эмили?

Он удивленно на меня посмотрел.

— Ты помнишь? Хм, да, — кивнул он, — Эмили.

— Твой худший день, когда от тебя убрали твою няню? — я выпустила из себя дым и стряхнула пепел. Через секунду, я поняла, что стряхнула его себе на ногу, — твою мать!

Я убрала пепел с голени и уставилась на Стива.

— Ой, — он откинул голову назад, — мне было тринадцать, знаешь ли.

— Няня в тринадцать? — Алекс взмахнул рукой.

— Ты меня чуть не спалил своей чертовой сигаретой, — Джей отодвинулся от него.

— Когда я первый раз пришла на трассу, — сказала Вена, и все умолкли.

— День смерти родителей, — Зак откинулся на спину.

Алекс не сказал ничего, так как он уже победил.

— Ты выиграла, — кивнул мне Зак и отпил из бутылки.

Все сделали по глотку, кроме меня и Алекса.

Я почти не слушала ребят. Легла на колени Стиву и закрыла глаза от тепла. Иногда я чувствовала, как он дергается от смеха. То ли от вина, то ли от того, что здесь слишком тепло, я начала чувствовать невероятный уют. На полу. В полупустом доме.