Мы - военные инженеры

В августе - сентябре 1937 года по инициативе и под непосредственным руководством А. И. Седякина под Ленинградом проходили крупные опытные учения. Их конечная цель заключалась в отработке и практической проверке войсковых наставлений, которые определяли основные способы стрельбы зенитной артиллерии по ненаблюдаемым целям с применением звукоулавливателей. Параллельно уточнялись возможности истребительной авиации в борьбе с самолетами противника в световых полях, созданных прожекторами.

К этому времени значительное место в моей службе уже занимали вопросы, связанные с развитием средств радиообнаружения. И тем не менее звукоулавливатели и прожекторы по-прежнему оставались в ведении нашего отдела. Таким образом, учения имели прямое отношение к моей работе и, естественно, представляли для ГАУ большой интерес.

Не стану подробно останавливаться на ходе учений. Они проходили организованно, напряженно. В заключение А. И. Седякин с большим знанием дела подвел итоги. Он не скрывал, что звукоулавливатели и прожекторы не в полной мере удовлетворяют войска ПВО, однако вывод сделал такой: пока нет других средств обнаружения самолетов, нужно учиться с максимальным эффектом использовать существующие.

Планом учений предусматривалась однодневная пауза. И Александр Игнатьевич попросил меня организовать встречу в Ленинграде с учеными и конструкторами, работающими в области радиолокации.

Я сопровождал командарма Седякина в НИИ-9. Этот научно-исследовательский институт был создан осенью 1935 года на базе ЛЭФИ. Директором его был назначен Н. И. Смирнов, член партии с 1905 года, прекрасный организатор. Научным руководителем стал профессор М. А. Бонч-Бруевич, известный советский радиоспециалист, сыгравший большую роль в развитии отечественной радиотехники.

Свободным у нас был всего один день. Поэтому мы сразу поехали в Островки, где располагались испытательные площадки института. Нам продемонстрировали макеты радиообнаружителей. Несколько раз в воздух поднимались легкие самолеты. Командарм, вооружившись наушниками, сам садился к аппаратуре, чтобы услышать вибрирующий звук отраженного сигнала.

Солнце уже опустилось за лес, а Седякин все задавал и задавал вопросы. Кстати, здесь впервые зашла речь о возможности создания помех радиолокационным станциям. Тему эту затронул Бонч-Бруевич. Александр Игнатьевич поддержал его.

- Это очень важное направление, которое нельзя упускать из виду, сказал он. - Вспомните об извечной борьбе снаряда и брони.

Беседа продолжалась и на обратном пути в Ленинград. Когда подъехали к гостинице "Астория", где у Александра Игнатьевича был номер, он пригласил меня подняться к нему.

- Давайте вместе поужинаем и поговорим еще часок. Завтра уже не будет времени.

Мы просидели до поздней ночи. Речь шла и о звукоулавливателях, и о прожекторах, по главным образом - о радиолокации, ее применении для обнаружения самолетов, управления огнем зенитной артиллерии.

- Нам очень нужна крепкая противовоздушная оборона. Вы только взгляните, - Александр Игнатьевич подошел к окну, - вот перед нами Исаакиевский собор, рядом - Адмиралтейство. За ними заводы, фабрики, дома, в которых живут люди. И все это может превратиться в руины, если мы не убережем небо от врага. Будущие поколения никогда не простят нам этого.

Он замолчал, продолжая задумчиво смотреть в окно, за которым плыла тишина ночного города.

- Знаете что, товарищ Лобанов, подготовьте, пожалуйста, вместе с руководством НИИ-9 обстоятельный доклад о состоянии радиолокации. Укажите, что сделано, что тормозит работу. Нужно ставить вопрос перед правительством. Постараюсь сделать все, что от меня зависит.

Стрелка часов давно уже сделала по циферблату один круг, второй, третий. А беседа все продолжалась. С Александром Игнатьевичем можно было говорить до бесконечности. За окнами уже занимался серый рассвет, когда он вдруг спохватился.

- Ну, я совсем заговорил вас, товарищ Лобанов. Пора отдыхать.

Я поднялся с дивана, на котором сидел, и взял было в руки фуражку.

- Куда это вы собрались?

- К себе в гостиницу, товарищ командарм.

- Не выдумывайте, пожалуйста. Транспорт уже или, точнее, еще не ходит. Останетесь у меня. Я сейчас распоряжусь, чтобы вам постелили на диване.

- Неудобно как-то, товарищ командарм...

- Оставьте, что же здесь неудобного? Ложитесь, а я еще немного посижу, поработаю.

Я лег, но долго не мог заснуть. Сколько интересных, ценных мыслей высказал Александр Игнатьевич в нашей беседе. Как близко принимал он к сердцу интересы Красной Армии, войск противовоздушной обороны. Сильный, несгибаемый человек...

Накануне войны