Мы - военные инженеры

Михаил Александрович поделился своими соображениями с директором института Н. И. Смирновым и уговорил его съездить посмотреть Островки. По общему мнению, лучшего и желать было нельзя. От города близко, большой лесной массив, удобный для маскировки строительства и последующих работ. Неподалеку от Островков проходило шоссе, чуть дальше - железная дорога. В Ленинград можно было добраться и по Неве.

Ходатайство об отчуждении земель и передаче их в ведение НИИ-9 направили Андрею Александровичу Жданову. Он, зная, какое большое значение для обороны имеют работы института, немедленно дал соответствующее распоряжение.

С тех пор Михаил Александрович Бонч-Бруевич, пользуясь правом первооткрывателя, неизменно считал полигон в Островках своим детищем. И у него для этого были все основания. Научный руководитель института вложил в этот полигон душу. Под его руководством шло оборудование лабораторий, площадок, хранилищ.

Непосредственным исполнителем работ был А. Г. Громов, исключительно трудолюбивый и энергичный инженер. Всякий раз, когда мы приезжали в Островки, он с удовольствием и гордостью показывал свое хозяйство. Восстанавливался и переоборудовался небольшой дворец Потемкина. Росли здания, в которых должны были разместиться лаборатории. В глубоких траншеях закладывались кабели, водопроводные трубы. Прямо на территории полигона сооружалась взлетно-посадочная полоса для легких самолетов, которые смогли бы подниматься по первому требованию испытателей. Полигон оборудовался основательно, с учетом современных требований.

Нужно сказать, что он действительно сыграл большую роль при испытании средств радиообнаружения. К сожалению, эта прекрасная научно-испытательная база во время Великой Отечественной войны оказалась в зоне военных действий и была полностью разрушена.

Быстро строился и оборудовался испытательный полигон. Но аппаратура для обнаружения самолетов, к общей радости, создавалась еще быстрее. В сентябре 1936 года на одном из полигонов ГАУ (строительные работы в Островках еще не были завершены) появился радиоискатель "Буря". Предстояло выяснить, какими тактико-техническими характеристиками обладает это устройство. Я немедленно выехал к месту испытаний.

Бориса Константиновича Шембеля нашел, разумеется, возле установки. На повозке звукоулавливателя возвышались две параболические антенны. Они были сравнительно невелики. Здесь же размещались излучающее устройство с магнетронным генератором, работавшим на волне около 25 сантиметров, и приемник суперрегенеративного типа. Это были технические новшества, которые еще только пробивали себе дорогу. Значительное место на вращающемся основании занимали аккумуляторы и преобразователи.

Борис Константинович предложил немедленно приступить к делу. Естественно, что я не возражал. В течение нескольких часов совместно с инженерами-испытателями полигона К. Н. Томилиным и В. А. Калачевым мы уточнили программу. Договорились с летчиками, которые должны были обеспечить нас полетами, распределили обязанности.

И вот первый вылет. С самолетом поддерживается устойчивая связь. Он ложится на заданный курс. Напряженно слушаем, пытаясь уловить в наушниках характерный звук, свидетельствующий о том, что установка принимает отраженный сигнал. Вроде бы есть... Честное слово, есть! В таблицу заносится первая цифра. Она радует. Дальность обнаружения почти 10 километров. Однако результат нужно проверить.

Снова самолет на курсе. И опять тревожное ожидание: появится сигнал или нет? А если появится, то какова будет дальность обнаружения? Хорошо бы подтвердить первоначальную цифру. Трудно передать, что в такие минуты переживают инженеры-конструкторы и инженеры-испытатели. Ведь во время испытаний подводятся итоги многомесячного труда десятков людей, целых коллективов.

Есть засечка! Получаем примерно ту же цифру, что и в первый раз. Это хорошо. Заполняем бесчисленные графы таблиц. Ведь нас интересует не только дальность обнаружения, но и точность определения угловых координат, надежность работы аппаратуры радиоискателя. И он, к нашей радости, уверенно сопровождает цель. А вот и наш Р-5. Он пролетает над испытательной площадкой, приветливо покачивая крыльями. Даем команду на разворот. Теперь нужно получить те же самые данные по удаляющемуся самолету.

- Летчик запрашивает, потребуется ли еще заход, - докладывает радист.

- Конечно, потребуется! И не один, а, может быть, сто один.

Гоняем самолет до тех пор, пока у него не кончается горючее. Пилот, как потом выясняется, с трудом дотягивает до аэродрома. Связываемся по телефону с командованием, просим заправить машину и вновь поднять ее в воздух.

- Прогноз погоды неважный, - отвечают нам. - Через час-полтора ожидается плотная облачность, порывистый ветер.

- Вот и чудесно! - радуемся мы.

- Что же здесь хорошего? - удивляются на том конце провода.

Летчикам действительно трудно понять, почему мы в восторге от хмурого неба. А нам нужно проверить установку в самых разнообразных условиях. И чем они сложнее, тем лучше для дела.