Мы встретились в декабре

Софи была блондинкой и очень хорошенькой, с волосами, собранными сзади в конский хвост. Не уверен как, но ей каким-то образом удавалось выглядеть такой организованной, какой, по словам Джесс, она и является. Думаю, это просто потому, что она казалась слишком опрятной. Она выглядела так, словно у нее никогда в жизни не было дня грязи. Тем временем Джен была одета в брюки радужного цвета и черную жилетку, а ее буйные рыжие кудри были убраны с лица темно-синей шапочкой. Этот образ не должен был сочетаться, но каким-то образом так и было. Она выглядела именно так, как, по вашему представлению, должен выглядеть кто-то в театре.

— Мы пытаемся найти симпатичного молодого человека для Джесс, — сказала Джен, глядя на меня огромными, очень голубыми глазами. У нее было озорное выражение лица, как будто она знала что-то, чего не знал я. Это заставило меня немного понервничать. Я подошел к холодильнику, открыл бутылку апельсинового сока и налил себе стакан.

Я посмотрел на свадебные журналы, а затем на Джесс, которая закатила глаза.

— И ты сразу переходишь от выбора кого-то в «Тиндер» к планированию свадьбы? — я сделал большой глоток сока, затем поставил стакан на кухонный стол.

— Я не планирую выходить замуж прямо сейчас, — сказала Джесс, смеясь. Она собрала журналы и сложила их в аккуратную стопку. — Это для Софи. Она выходит замуж.

— И эти двое в ужасе от того, что я заставлю их надеть какое-нибудь отвратительное платье из тюля в качестве подружек невесты, — сказала Софи.

— Пожалуйста, Боже, нет, — сказала Джен, поднимая глаза к небу.

— Он довольно миленький, — сказала Софи, перегибаясь через плечо Джен и глядя на экран своего телефона. — Хотя нос кривоват.

— Боже мой, это отвратительно, — Джесс нажала кнопку блокировки на телефоне, и экран погас.

Я почувствовал себя немного странно. Может быть, это был просто избыток женской энергии в комнате или что-то в этом роде, или то, как Джен смотрела на меня, будто оценивала, но мне не понравилась идея Джесс в «Тиндере». Там полно действительно сомнительных персонажей.

По правде говоря, что-то внутри меня испытывает легкий дискомфорт от мысли, что Джесс, моя подруга по лондонским прогулкам, соседка по дому, поклонница полуночных закусок из тостов и мармелада и разговоров за кухонным столом, встречается с кем бы то ни было. У меня нет абсолютно никакого права так себя чувствовать примерно по восьми миллионам причин.

Во-первых, потому что в начале этого года я принял твердое решение ни с кем не связываться. И во-вторых, из-за всей этой истории с Эммой. Не то чтобы это было чем-то особенным, но, по сути, это моя перестраховка от вступления в отношения с кем-либо еще. Я не из тех людей, которые стали бы спать более чем с одним человеком одновременно, даже если бы все это было совершенно без каких-либо условий. И это идеальное решение, позволяющее избежать того, чтобы я застрял в отношениях и испоганил свою подготовку медбрата и свое, и без того изрядно испорченное, сердце.

Я знал, что все это делало меня лицемером и идиотом, поэтому все, что мне было нужно — это выпутаться из этой ситуации как можно скорее.

— Оставлю вас троих, — сказал я, доставая банку кока-колы из холодильника, чтобы мне не пришлось заходить и снова прерывать их позднее.

Но сейчас мы здесь, в конце нашего альтернативного вечера Святого Валентина. Мы отказались от ужасного фильма ужасов, который даже не был страшным, и в итоге посмотрели по-настоящему причудливый эпизод «Призраков Хилл Хауса» на «Нетфликс» и рассказали истории о привидениях, которые мы слышали, пытаясь придумать все более и более страшные, пока мы все окончательно не перепугались.

— Такими темпами, я буду слишком бояться, чтобы заснуть сегодня ночью такими темпами, — говорит Джесс, вставая с дивана. — Пойду спать, пока окончательно не запугала себя.

— Ага, я тоже, — говорю я и встаю, поднимая пустую коробку из-под пиццы. Джесс кладет мне в руки еще две.

— Можешь выставить их на улицу? — спрашивает она, скорчив гримасу. — Ни за что не пойду туда сейчас в темноте.

— Человек в черном может добраться до тебя, — говорит Эмма жутким голосом.

— Я вынесу, не волнуйся, — говорю я.

— Фух, — Джесс вытирает лоб, затем машет рукой из двери гостиной. — Ладно, всем спокойной ночи.

Я поворачиваюсь и желаю спокойной ночи, а Эмма бросает взгляд через плечо. Этот взгляд длится всего долю секунды, но я знаю, о чем она думает. Однако я объелся пиццей и выпил гораздо больше вина, чем следовало. Она слегка приподнимает брови, и я слегка качаю головой. Мне нравится Эмма — она не воспринимает жизнь слишком серьезно. У нее тело, за которое многие могли бы умереть, и она чертовски сексуальна в постели. И она точно знает, чего хочет. Но дело в том, что если я все испорчу, то останусь без дома, а это важнее всего остального.

Я выхожу, чтобы закинуть коробки в мусорный бак, и от завывания лис где-то поблизости волосы у меня на затылке встают дыбом.