Мы встретились в декабре

Ох, думаю, может быть, это означает, что шанс все-таки есть. Не сейчас, конечно. Но это уже стало началом прекрасной дружбы… Может быть, это могло бы привести к чему-то большему.

Но затем Алекс выдает сенсацию, и я вспоминаю, что то, что я мечтательный романтик, не означает, что мир встанет на свои места только для того, чтобы меня устраивать.

— Дело в том, — задумчиво говорит Алекс, — что я просто не готов к отношениям с кем бы то ни было, — он вздыхает. — Ох, не знаю. На днях я получил электронное письмо с напоминанием о моей предстоящей свадьбе.

Я открываю рот и снова закрываю его.

Не уверена, как правильно на это ответить.

Я отвечаю:

— Мне жаль.

— О, не стоит, — говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня, и улыбается так, что его милые глаза с морщинками мерцают так, что у меня немного подкашиваются колени. — Я имею в виду, что это явно не могло случиться со мной и Элис. Она хотела «все включено». Дом, деньги, муж-юрист, дети…

— У нее могло быть «почти» все, — замечаю я.

— Элис в реальности не была человеком «почти». Она немного похожа на твою Софи.

— Ах, — говорю я. Тогда все немного встает на свои места, и я думаю, что, возможно, пришло время мне взять себя в руки и признать, что ни Элис, ни Эмма совсем не похожи на меня, и поэтому я совершенно определенно не во вкусе Алекса, и что мне следует двигаться дальше, очень по-взрослому и разумно. Чтобы спрятать лицо, я достаю телефон и фотографирую двух лебедей, отдыхающих у куста, их длинные шеи переплетены. Даже они с парой, думаю я сердито.

Позже я встречаюсь с Софи для экстренного ужина. Я готова выплеснуть на нее все свои чувства тоски и огорчения, но как только я захожу в ресторан пасты, который мы любим, я вижу, что она сидит за столом, подперев подбородок рукой, и выглядит мрачной.

— Ты в порядке? — я засовываю свою сумку под стол и пристально смотрю на нее.

Она кивает. Ее светло-русые волосы собраны в гладкий конский хвост, а ее одежда и макияж, как всегда, безупречны. Если бы вы ее не знали, вы бы и понятия не имели, что что-то не так. Но я видела, что ее что-то беспокоит.

— Дело не в Риче, не так ли?

Она качает головой. Появляется официант и спрашивает, что мы хотим выпить.

— Мне бокал «Монтепульчано д'Абруццо», — говорю я, возвращая ему меню.

— Лимонад, пожалуйста, — говорит Софи.

Я поднимаю брови.

— Вот что не так, — Софи порывисто вздыхает. — Я все делаю правильно. Я даже снова сделала эту чертову стойку на голове в прошлом месяце после того, как мы занялись сексом, потому что я прочитала на «Мамам. Нет», что это может помочь забеременеть.

— Боже мой. Ты же не беременна? — я подхожу не с того конца. — Так вот почему ты пьешь лимонад?

Софи разглаживает пальцами скатерть и смотрит на меня. На мгновение ее обычное хладнокровие и размеренность сменяются выражением неподдельной озабоченности.

— Знаешь, я просто подумала, что, может быть, это сэкономит время, если я забеременею сейчас, и мы поженимся осенью, и тогда я смогу взять отпуск по беременности и родам в следующем налоговом году.

Я осознаю свою ошибку и краснею. В конце концов, она не беременна:

— Боже мой, Софи, ты не можешь так организовать свою жизнь. Дети не появляются просто так по требованию… Ну так не думаю.

— Это не организация, — говорит она слегка раздраженно. — Это больше похоже на многозадачность.

Официант снова появляется с нашими напитками, и она втыкает в свой бумажную соломинку, мрачно посасывая ее:

— Это первая вещь в моей жизни, которая не была под моим контролем.

Боже, я думаю о своей хаотичной жизни. Недели между получкой и следующей. Тот факт, что я совершенно одурманена мужчиной, который думает, что я абсолютно во френдзоне. Тот факт, что прошла целая вечность с тех пор, как я видела свою мать, которую в последний раз видели складывающей оборудование для производства эфирных масел на кухонном столе и объявляющей, что это принесет ей состояние, и что я живу в субсидируемом доме, и если Бекки решит выбить почву у меня из-под ног, я… я бы так облажалась:

— Не думаю, что в моей жизни есть хоть что-то, что находится под моим контролем.

Софи печально улыбается на это:

— Полагаю, мне следует взять себя в руки и перестать жаловаться, правда ведь?

Я качаю головой:

— Но это не так-то просто, да? — я говорю. — Это странно. Помнишь, когда мы были маленькими детьми, мы думали, что быть взрослыми — значит иметь ответы на все вопросы? Сейчас нам почти тридцать, и я чувствую, что понятия не имею, что делаю.

— Я тоже, — говорит Софи. Она отодвигает свой стул. — Мне нужно быстренько сбегать в туалет. Если официант придет, пока меня не будет, скажи ему, что я хочу карбонару с зеленым салатом на гарнир. Без заправки.

Я наблюдаю, как она идет через комнату. С ее длинными светлыми волосами, собранными в конский хвост, высоким ростом и длинными-предлинными ногами, она всегда привлекала внимание. Официант наблюдает за ней с нескрываемым восхищением, прежде чем подойти к нашему столику, когда я встречаюсь с ним взглядом:

— Ваша подруга очень красивая леди.

Я согласна.