Мы встретимся снова...(СИ)

Бледное лицо Чонсу было совсем безжизненным. Глаза закрыты, а рука беспомощно свешивалась с края больничной койки. В Нью-Йорке была весна, солнце уже начинало пригревать, но никакой радости это не приносило. И вот, Минкё сидел около своего друга, совершенно не зная, как же ему помочь. В больничной карте значился диагноз: «Переутомление». Всего лишь переутомление. Но вот уже второй день Чонсу не открывает глаза, свои светлые и добрые глаза, чтобы посмотреть на друга.

- Ты поправишься, - уверенно сказал Минкё, легонько полопав по свисавшей вниз руке друга.

Тот попал в больницу после того, как упал в обморок прямо по дороге в их будущее кафе. К счастью, Минкё был рядом, поэтому после бесполезных похлопываний по щекам совсем скоро подъехала скорая. У Чонсу не было медицинской страховки, в этом заключалась главная проблема, но Минкё оформил друга по своей страховке. Это был единственный способ помочь Чонсу. Минкё знал, что все образуется, его друг очнется к вечеру, но в этот момент было совсем не до пустых насмешек и легкого отношения ко всему. Он ненавидел, когда кто-то болел, и всем сердцем сочувствовал другу, когда тот хватал какую-нибудь болячку, что происходило довольно часто. Мерный сигнал аппарата, измеряющего пульс, уже начинал выводить из себя. Минкё не отходил от друга даже за сэндвичем, забыв о том, что не завтракал.

Так солнце склонилось к горизонту. А он никак не мог сдвинуться с места. Только хмурился и подсчитывал расходы за больницу.

- Очнись скорее, слышишь? – прошептал Минкё. – На второй день мне на тебя денег не хватит!

Будто услышав друга, Чонсу свел брови, а потом через несколько секунд открыл глаза. Минкё даже не сразу заметил это, а заметив, обнял друга так, что тот только прохрипел:

- Задушишь ведь!

И рад он был, конечно, не тому, что не пришлось тратиться на второй день в больнице.

- Да, сложно тогда было, - вспомнил Чонсу. – Каждый день на работе, а отдыхать…

- Только в восьмой день. Я помню, - договорил за него Минкё.

Друзья переглянулись, а еще через несколько секунд засмеялись. Засмеялись тем самым смехом, которым смеялись когда-то давным-давно, еще в школе, когда не было никаких обязательств и обязанностей. Когда солнце светило как-то по-особенному ярко. Все эти воспоминания вдруг начали возникать в памяти, будто это было только вчера, и не было этого ресторана, где они просиживали днями и ночами над бумагами или пробовали на вкус новые блюда.

- А помнишь… - все так же смеясь произнес Чонсу, так что выговаривать слова было трудно. Вдалеке сверкал довольно большой город Вончжу. – Помнишь, я тебя через неделю нашел около мусорной свалки после того, как ты напился вдрызг вместе со своим начальником по поводу высоких продаж вашего журнала?

- О, только не напоминай… - сквозь смех сказал Минкё.

- Ну почему? Было очень смешно! Тогда ты…

На улице царила самая настоящая весна, пора романтики и любви. Эта атмосфера сильно окрыляла Минкё. Он поймал, как он сам выражался, вдохновение и отпускать не собирался. Продажи газеты «Фриланс репортер» только шли в гору, что добавляло хорошего настроения. И вот, на сей раз он просто нюхом чуял, что следующая статья будет самой лучшей в этом месяце. Хотя пришлось вносить много изменений, статья вышла блестящей, и по этому поводу главный редактор пригласил Минкё на следующий день к себе.

- Предлагаю отметить наш увеличенный тираж! – благодушно сказал он, наливая в стакан небольшое количество виски.

За этим, казалось бы, малозначительным предлогом последовал второй и третий стаканы, окончившись тем, кореец вышел из кабинета главного редактора, славившего своей любовью к выпивке, на нетвердых ногах, покачиваясь на каждом повороте. До дома он дойти так и не смог, просто забыв, куда же, собственно, ему надо идти. В конце концов, к вечеру он совсем не устоял, хотя алкогольные пары уже начали выветриваться, и рухнул на казавшуюся такой мягкой перину.

- И как это понимать?

В глаза нестерпимо светило яркое солнце, а громкий голос оглушал, словно тысячи барабанов. Чонсу нависал над ним, будто Статуя Свободы.

- Что именно? – еле выговаривая слова, спросил Минкё.

- Ты лежишь на свалке мусора на заднем дворе нашего будущего ресторана, грязный и выпивший. Это нормально?

- Абсолютно ненормально, - промямлил Минкё, переворачиваясь на другой бок.

Но через две секунды до него начала доходить вся суть происходящего. Он вскочил, словно ужаленный, потирая бок. По крайней мере, ноги привели его в родное здание, которое должно было стать их совместным рестораном.

- Не вспоминай этот позор, - проворчал Минкё. – Я после этого еще месяц к алкоголю не притрагивался.

- Правда?

Они проехали маленький городок, название которого даже не успели разглядеть. Настроение заметно улучшилось, и о цифрах уже давным-давно никто не говорил. Минкё начал напевать какую-то незамысловатую мелодию нового хита, который взобрался на вершины хит-парадов всего за несколько дней, А Чонсу смотрел в окно, хотя вряд ли что-то мог там разглядеть – было уже совсем темно. Каждый начал думать о своем.