Мы взлетали, как утки... (СИ)

  В общем, пока я бегал и извлекал 'бургомистра' с 'губы', дружный коллектив ДКС-5, в котором мы проживали в тот момент, под чутким руководством сержанта ГБ Голубевой и жены батальонного комиссара Ефросиньи Андреевны, отправили в Ковно Колю Мальцева за 'родителями невесты', благо, что тут всего 45 км, остальные обитатели 'ограбили' весь 'слизняк', выносили из комнат и сдвигали столы на втором этаже общаги с коридорной системой: 'на 38 комнаток всего одна уборная', их было, правда, две, и две больших умывальных. Душа не было, вернее, был летний, во дворе. Посланы гонцы в столовую за харчем, в четырех печках запекались курицы, немногочисленные еще не уехавшие жены всех летчиков всего полка потянулись к ДКС-5 со своими припасами, все равно их девать некуда, только бросить. Из Даукши начали подтягиваться 'знакомые' девушки летчиков, тоже не с пустыми руками. Запахло чесноком и приправами на твороге. Появились музыканты с пейсами, которые не могли пропустить бесплатную выпивку. Подключился Мамушкин, который выдал 'наркомовскую водку', которую задолжал эскадрилье, и за 'сбитые', тоже, в общий котел выставил. Я появился вместе с Евсеевым и 'бургомистром', в момент, когда нас уже 'устали' ждать, и начали разогреваться перед процедурой. Невеста, как положено, была бледна и взволнована. Платье ей ушили крупными стежками чье-то свадебное. Была даже фата. Под 'Мы рождены, чтоб сказку сделать былью', которую подхватили все, процессия двинулась через плотину к бывшей мэрии, теперь поссовету. На крыльце дома нас спросили о нашем согласии на добровольное заключение под стражу, на что мы оба согласились, а потом все закричали 'Горько'. Невеста запустила свой букет: На кого бог пошлет, и мы вернулись к праздничному столу. Уже пошли разговоры: 'Ты меня уважаешь?', когда дневальный внизу прокричал 'Смирно!'. Мамушкин тут же навострил уши, поднялся, схватил чью-то пилотку и побежал вниз. Вслед за ним побежал и Мирошкин. Меня, само собой, не отпустили, а попытку подняться блокировали очередным 'Горько'. Полковник Голубев, само собой, был уже внизу.

  Какие гости! Сам Представитель Ставки Главнокомандования, и с ним ЧВС фронта корпусной комиссар Диброва с группой товарищей. Очень самоуверенные летчики побежали за дополнительными стульями и посудой. Разноса не последовало, более того, штрафную все накатили. Закусили. Проникновенную речь толкнул товарищ Мехлис и лично сказал, что ему 'Горько'. Свадьбу не испортили, а вот брачную ночь, просто в ноль раскатали.

  Минут через двадцать ко мне подошел старший майор ГБ и, на ухо, мне сказал, чтобы я вместе со всеми выходил для разговора. Попробуйте не послушаться генерала КГБ! Само собой, прошептал на ушко невесте, что я скоро, ее 'угу' было наполнено такой печалью, она-то понимала, что неизвестно, когда я вернусь, и вернусь ли вообще в ближайшие дни. Надев пилотку, спускаюсь вместе с начальством. Мехлис быстрым шагом идет в сторону штаба, в машину не сел, хотя они завелись и едут за нами.

  - Лейтенант, Вам утром надо быть в Москве. Ваш опыт следует немедленно передать в войска, сделать это можно только там.

  - Что передавать, товарищ армейский комиссар 1-го ранга?

  - Что-что!!! Как сбивать двадцать шесть самолетов за два дня.

  - На чем?

  - Как на чем? На 'Ил-2'!

  - А я на нем не летаю. На нем это невозможно выполнить.

  - Не понял!!!

  - Я летаю на полевой переделке самолета ЦКБ-57 под самолет ЦКБ-55. Таких машин в мире всего две, и они обе у нас в эскадрилье.

  - Так, а почему мне об этом никто не доложил? Летчик, на 'Ил-2', сбил за два дня 26 самолетов противника! Что за херню мне передают! - он шумел минут двадцать и обещал всех отдать под суд военного трибунала, меня в том числе. В конце концов успокоился и произнес:

  - Что за машина, и почему возникла путаница.