Мы звезды. Книга 1 (ЛП)

Я молча смотрела в пол.

— Круто, — наконец, пробормотал он. — Это хорошо.

Я наблюдала за ним, смущенная не только его вопросом, но и реакцией на ответ. Карсен казался… довольным. Чего не случалось с момента нашей встречи.

Выкинув из головы все мысли о Карсене — потому что, если быть честной, я сегодня слишком много часов провела, пытаясь его понять, и это меня утомило — уставилась на часы, желая, чтобы быстрее прошли следующие пятьдесят пять минут до нашего закрытия.

— Эй, ты меня слышишь?

— А?

— Значит, нет, — раздраженно ответил он.

— Я слушаю.

— Теперь. Да, теперь ты слушаешь.

— Просто повтори вопрос, — закатила я глаза.

— Нет желания, раз ты не собираешься слушать. Знаешь, ты делаешь так слишком часто. Словно засыпаешь и живешь на своей территории.

— Разве ты можешь судить, что я делаю «часто», если знаешь меня лишь со вчерашнего дня?

— Если быть точным, я знаю тебя с сегодняшнего утра. Вчера ты была обычным капризным ребенком. Тогда ты мне совсем не нравилась.

На моих губах появилась улыбка. Интересно, сознавал ли Карсен, что только что сказал, и как искренне это прозвучало.

— А теперь нравлюсь?

— Я этого не говорил, — простонал он.

— Ты сказал «тогда», а это подразумевает, что теперь все изменилось. Значит, я тебе нравлюсь, да?

— Ты… растешь в моих глазах.

— Я? Серьезно? А что я сделала? Поскольку абсолютно уверена, что ты меня ненавидел.

— Я всех ненавижу, — проворчал Карсен.

— Кроме меня.

— Нет, но я неравнодушен к твоему остроумию.

Ладно, я не стану придавать этим словам слишком большое значение.

— Да? Хорошо. А теперь повтори свой вопрос.

— Ладно… эм… — Карсен снова удивил меня, на этот раз замолкнув. Он смущенно медлил, отказываясь смотреть мне в глаза. Это выглядело… мило.

Надо же, мило.

Сперва я решила, что ошиблась, ведь определение «милый» никак ему не подходило. Карсен всегда был слишком зол и груб. Но если заглянуть под его жесткую внешность — и особенно, в данный момент — то можно увидеть, насколько он беззащитен.

— Я, эм, спрашивал, как прошел твой первый день.

— Если не считать твоих ехидных замечаний и комментариев: «Ты делаешь это неправильно», первый день был хорош.

Карсен игриво улыбнулся, и я прерывисто вздохнула, пораженная тем, как заколотилось мое сердце. Он и сам по себе был красив. Но с улыбкой? Да, можете пристрелить меня на месте, потому что, о боже, Карсен был… прекрасен.

Я лишь хотела, чтобы он улыбался почаще.

— Да, мне определенно нравится твой рот.

Похоже, предсказать, что сорвется с его губ в следующий момент, было невозможно. В одну минуту Карсен был раздражен, а потом тут же стал… обаятельным.

— Спасибо… наверное.

Его улыбка стала шире, и мое сердце забилось быстрее.

— Я не имел в виду ничего жуткого. Просто оценил, что ты не стесняешься в выражениях и не пытаешься заставить меня чувствовать… — он замолчал, хмуро сдвинув брови, а его улыбка исчезла. — Ты говоришь со мной прямо. Не ходишь по яичной скорлупе. И мне это нравится.

— А почему я должна ходить по яичной скорлупе?

На его скулах заходили желваки, а взгляд стал жестким. К слову, о непредсказуемости.

— Черт возьми, я не идиот, Эллиот.

Слова летели в меня, как кирпичи, но я отказывалась быть сбитой ими.

— Я никогда такого не говорила.

— Ты намекаешь на это, по-глупому играя со мной.

Ииии… теперь злилась уже я. Карсен вел себя так, словно я виновата, что обращалась с ним, как с человеком, а не жвачкой, прилипшей к подошве моего ботинка. Будто, несмотря на все его слова ранее, он был расстроен, что я не относилась к нему иначе.

— По-глупому? Что? Я ничего такого не делала! Я…

— Я знаю, что тебе все известно! — его глаза стали стальными, и он крепко стиснул зубы.

Мне сейчас было безумно интересно, как мы достигли этой точки. Как перешли от обычного, граничащего с флиртом разговора к тому, что Карсен кричал на меня. Из-за того, что не надевала рядом с ним лайковые перчатки?

— Я знаю, черт побери, ясно? — продолжил Карсен, каждое его слово было наполнено гневом. — Знаю, что ты считаешь меня каким-то больным ублюдком, убившим свою мать и повесившим все на отца. Черт, после того дерьма, что я вчера слышал, ты, должно быть…

— Что я должна? — вмешалась я. — Должна думать, что ты не тот, за кого все тебя принимают? Должна считать, что ты никого не убивал? Что ты невиновен? Ведь именно так я думаю.

— Я видел, как ты смотрела на меня сегодня.

— Потому что ты меня интригуешь.

— Из-за того, что я убийца?

— Нет, из-за того, что засранец.

У Карсена едва не отвисла челюсть. Он тут же закрыл рот, но вскоре снова открыл. Карсен стремительно спрыгнул со своего насеста на стойке, уперев кулаки в бедра, а его лицо стало краснее, чем лак цвета пожарной машины на моих ногтях.

— Чушь, — прошипел он, и это слово пронзило меня, как нож.

Не в силах сдержать свой гнев, я подошла к нему, нарушая личное пространство, пока мы почти не соприкоснулись. Карсен не отступил. Лишь придвинулся ближе, выпрямившись во весь рост. Он возвышался надо мной, глазами источая яд.