Мычка

С последними словами надежда вспыхнула вновь. Мычка неотрывно глядел в глаза наставнику, с таким страстным отчаяньем, с каким утопающий хватается за самую мелкую щепу, лишь бы оттянуть миг, когда холодная пучина сомкнется над головой. Но лицо подземника осталось непроницаемым, и Мычка потупился. Искра надежды мигнула и погасла, заструился и истаял дымок упования, угли подернулись пеплом безнадежности.

Сухим и отстраненным голосом Филин произнес:

— Долгие сборы — тяжелое прощанье. Вещи собраны, ты готов. Осталась лишь малость.

Подземник запустил руку за пояс, извлек нечто похожее на свернутую трубкой полоску коры, развернул. Хрустнуло. Мычка с удивлением узрел пожелтевший прямоугольник, всмотрелся в заполнившие пространство черточки и пометки, поднял глаза на наставника.

— Что это?

— Это карта. Один из районов города. Я не буду углубляться, объясняя детали. Пока не увидишь сам — все равно не поймешь. А к тому времени, когда увидишь, объяснения выветрятся из памяти. Единственно, что нужно запомнить наверняка — эту пометку. Это дом родни и конечная точка твоего пути. Повтори.

Отмеченный на карте значок, в отличие от прочих, оказался обведен жирной чертой, и не требовалось особых усилий, чтобы запомнить сказанное. Мычка пожал плечами, повторил:

— Это конечная точка и дом родни.

Филин кивнул. Осторожно свернул карту, тщательно обвязал тесьмой, после чего протянул со словами:

— Спрячь подальше и постарайся не потерять. — Заметив сомнения в глазах ученика, он нахмурился, сказал с нажимом: — И не надейся на память. Что бы ты там не напредставлял о городе, в реальности все окажется совсем не так. И вот еще…

Упрятывая карту, Мычка ненадолго отвлекся, а когда повернул голову, взгляд наткнулся на лежащую на ладони наставника блестящую полоску желтого металла, свернутую в круг. С одного боку полоска расширена, бугрятся мелкие выступы. Приглядевшись, Мычка охнул от удивления. Бугорки и ямочки, на первый взгляд разбросанные без всякого порядка, оказались изображением не то неведомого зверя, не то и вовсе демона. Отраженный в металле лик смотрит сурово и требовательно.

Филин протянул руку.

— Возьми. Этот знак покажет, что ты пришел от меня, а не просто придумал красивую историю.

Осторожно забрав вещь, Мычка произнес с восхищением:

— Невероятно красиво, для чего эта вещь?

Филин отмахнулся.

— Пустышка, украшение. Топорная работа посредственного мастера. В мире существуют намного, намного более прекрасные вещи. В нашем случае имеет значение лишь изображение. — Заметив, что вершинник потащил кольцо за пазуху, Филин поморщился, сказал с отвращением: — Экая темень. Да на палец, на палец надень! Потеряешь.

Покраснев, Мычка принялся примерять кольцо, удивляясь, как такая простая мысль не пришла сразу. С третьей попытки удалось пристроить украшение на безымянный палец. Отодвинув руку, Мычка повертел ладонью, любуясь отблесками света, сказал с восторгом:

— Даже если в этом нет никакого смысла, все равно, вещь невероятно красива.

Филин поморщился, отозвался ворчливо:

— Может и так, да только, как из леса выйдешь, шибко не красуйся. Там и за меньшее голову снимут, не то что… И последнее. Дорога тебе в деревню рыбарей. Как зайдешь, ищи скособоченный дом. Он отдельно стоит, на отшибе, возле излучины. Найти не сложно, спутать трудно. Когда идти — твой выбор, но лучше по темну. Местные чужих не приваживают. — Он хмыкнул. — Да ты и сам знаешь. Ну а потом на юг.

Мычка ненадолго задумался, сказал:

— Деревни попадаются редко. Города больше деревень, а значит попадаются еще реже. Но, не случится так, что я приду не туда?

Филин кивнул, сказал с одобрением:

— Хороший вопрос. Тот город отличается от разбросанных окрест селений, как бер от белки, он гораздо, гораздо больше. Но главное не это. Город лежит у подножия скалы. Огромная одинокая гора, с источенной пещерами почерневшей сердцевиной. Едва увидишь — поймешь о чем речь. — Он помолчал, сказал в раздумье: — Вроде, ничего не забыл. Ах, да, спутника твоего Зимородком кличут. Ну а теперь…

Подземник подался вперед, обхватив ученика, крепко прижал к груди. Не ожидав подобного проявления чувств от наставника, Мычка застыл, прислушиваясь к разливающемуся в груди ощущению спокойствия и уверенности. Все будет хорошо. Даже если это последняя встреча, и они никогда больше не увидятся. Благословление наставника всегда будет с ним, что бы ни произошло.

Отстранившись, Филин вновь стал привычным, таким, как и всегда, скептически скривив губы, произнес насмешливо:

— Иди уже, а то корни пустишь.

Мычка вздохнул. Последний жест наставника оказался той самой малостью, коей не хватало, чтобы привести душевное равновесие в норму. Мир вновь наполнился красками, а мучительное чувство потери отступило, превратилось в грусть, легкую и прозрачную, словно одинокое облачко в ясный день.