Мыльная сказка Шахерезады

- Точно. Вот только не понимаю, что именно. Сначалато она нормально сидела, ну нервничала немного, так всем не по себе было. Никогда раньше мы не встречались, а сейчас придется секреты открывать. Но все справились, а Ирка нет. Шел пятый сеанс. Последней она осталась, мы ждали, а Соловьева молчала, хотя настал ее черед признаваться. Тогда Егор Владимирович завел разговор о всякой ерунде, о книгах, у него отец их собирал, открыл шкаф в кабинете, показал самые ценные издания. Меня маленькие книжечки потрясли! На одной полке стояли томики размером со спичечный коробок, переплеты шикарные, с драгоценными камнями, красота невероятная. Трогать их Булгаков не разрешил, пояснил:

- Коллекционные вещи требуют особой заботы, лишний раз их тревожить не стоит. Я всегда надеваю специальные перчатки, форточку закрываю, если надо раритет достать. Сейчас вам историю изданий расскажу.

Очень интересно было, мы все увлеклись, а вот Ирина затряслась и вообще говорить перестала.

- Соловьевой внушили страх книги? - с недоверием уточнила я.

- Похоже на то, - подтвердила Светлана, - она на полку поглядела и сказала:

- Голова кружится, воздуха не хватает!

Егор Владимирович, добрая душа, не замедлил ее ободрить:

- Нет причин для волнений, это обычная реакция человека на небольшой стресс. Никто никого здесь ни к чему не принуждает. Созреете и включитесь в разговор.

Психотерапевт подумал, что Ирка разволновалась, а я сразу поняла: она струсила и больше в группу не явится. И точно, она нас покинула. Вот уж я прибалдела, когда Соловьева причапала в ателье! Актриса из нее плохая, хоть она и попыталась изобразить, что случайно сюда заглянула, типа блузку заказать, и очень мне, как хозяйке, удивлена. Я ей не поверила, в лицо спросила:

- Чего тебе надо? Говори, не дрожи, если смогу - помогу. Только учти, денег в долг никому не даю. Хоть ты со мной сто лет дружи, в кредиторы не запишусь, научена горьким опытом. Кому рубли отсчитывала, исчезали живехонько, я теряла и приятелей, и тыщи.

Ирина села на краешек стула и с трудом произнесла:

- В средствах я не нуждаюсь, хорошо зарабатываю, в другом проблема. У меня никого нет, не спрашивай, почему так получилось, но ни одного близкого человека, а нужен совет, я дошла до ручки. Как жить дальше?

Глава 25

- Ну ты даешь! - подскочила Света. - Ну и спросила! Что я могу тебе ответить?

- Как мне жить? - с отчаяньем повторила Соловьева.

- Счастливо назло всем, - озвучила свой принцип портниха. - Держать спину прямо, что бы ни случилось.

- Ты очень смелая и сильная, - прошептала Ира. - Как этому научиться?

Кускова махнула рукой.

- Это одна видимость. Реально я слабачка, реву по ночам, утром глаза накрашу - и фикфок на один бок, в ателье иду.

- Нет, ты храбрая, - повторила Ира, - призналась, что Романа не любишь. А я от Кати смертельно устала, порой так ненавижу ее, что даже зубы ныть начинают, но я молчу.

- Я хочу свою проблему решить, - пожала плечами Света, - поэтому слушаю Егора Владимировича. Посоветовал он откровенничать, я язык и развязала. Возвращайся в группу, вместе мы справимся. Ты попробуй, потихонечку начни.

- Не могу, - прошептала Ира, - при всех вслух не получится. Можно, я только тебе расскажу?

- Я не психотерапевт, - попыталась отбиться от роли жилетки Светлана. - Еще насоветую плохое. Лучше ты с Егором Владимировичем пообщайся. Попроси его, он с тобой с глазу на глаз детали обсудит. Булгаков очень хороший.

- К нему никогда! - истерично воскликнула Ирина. - И вообще ни к одному психологу не пойду. Я совсем с ума схожу! А судьба надо мной смеется. Ты как врача нашла?

- Приятели посоветовали, - ответила швея, - самое верное дело - сарафанное радио.

Ирина обхватила голову руками и застонала.

- Болит? - с сочувствием поинтересовалась Кускова.

- Под черепом будто винт крутится, - пожаловалась незваная гостья. - А я, знаешь, как в группу попала? По телеку программа шла, Булгаков в ней выступал и очень мне понравился. Я решила, что он поможет!

- Конечно, конечно, - закивала Света, - возвращайся к нам!

Ира стиснула кулаки, выпрямила спину, задрала подбородок и, сидя в неудобной позе, заговорила срывающимся голосом. Света поняла, что Соловьевой совсем плохо, и не решилась ее ни перебить, ни остановить. Дослушала повествование до конца.

У Иры с детства не ладились отношения с людьми, с мамойпапой контакта не было, а бабушка требовала абсолютного послушания. Если Кира Алексеевна велела, чтобы внучка в июне надела шерстяные чулки, а на голову теплую шапочку, девочка должна была бодрым аллюром спешить исполнять приказ. Старушке не приходило в голову, что у нее и внучки разная терморегуляция. Ребенку летом жарко, а даме, чей возраст к семидесяти, зябко. Иногда Ира всетаки пыталась возражать, тогда бабушка обижалась, начинала плакать или, хуже того, валилась на диван и слабым голосом произносила:

- Я сейчас умру. Сердце от нервов останавливается.