Мыс альбатросов (СИ)

После разговора с Флетчером Грейнджер твёрдо знала, что нужно делать, и неукоснительно следовала намеченному плану. Часть ингредиентов для Оборотного отыскалась в подвале «Гнезда» (кто-то из Блэков увлекался зельеварением), часть пришлось доставать в Лютном. Гермиона долго не решалась доверить Регулусу мантию-невидимку, но в итоге отправила его за шкурками бумсланга, затем за спорышем… Он с готовностью откликался на её просьбы, пару раз даже сменял Гермиону у котла, когда ложка для помешивания буквально выпадала из её рук. Как-то после очередной вылазки в Лютный она поймала его с серебряными ложками, на которых был фамильный герб Блэков. Гермиона не желала знать, как он их достал, лишь надеялась, что Регулус никого не убил в погоне за семейным сервизом.

Одна из серебряных ложечек прямо сейчас звенела о края бокала.

Регулус был слишком занят смакованием поданного ему кофе, чтобы обратить внимание на Грейнджер.

Сложнее всего было уломать Уизли, а точнее, миссис Уизли. Именно Молли после долгих уговоров позволила Артуру взять Гермиону и Регулуса с собой, провести их в Министерство для подтверждения статуса крови.

Волосы Рона и Джинни, снятые с расчёсок и свитеров, Молли отдавала так, словно её вынуждали расстаться с сокровищем.

Гермиона вздохнула. Она безумно соскучилась по Рону!

Будь она расторопнее, непременно шепнула бы Гарри: «Приходи на площадь Гриммо, там относительно безопасно», но при встрече с другом радость, что он цел и невредим, затмила разум и все мысли о будущем.

Крестраж теперь у Гарри, но как он собирался его уничтожить? Он упомянул меч Гриффиндора, но достать его не представлялось возможным, разве что…

Голос Доры вернул Гермиону в реальность.

— Может, поганище, пап? — Нимфадора положила четвёртую ложку сахара в кружку, после чего Андромеда будто бы ненароком отодвинула от нее сахарницу.

Мистер Тонкс покрутил карандаш в пальцах.

— Это скорее болотное чудовище, внешне похожее на человека. Его тело на три четверти состоит из грибницы и лишь на одну — из отмершей ткани.

Регулус сделал шумный глоток кофе и отставил чашку в сторону.

— Иногда, — увлечённо жестикулируя, пустился в объяснения Тед, — его туловище заполняют черви и брюхоногие моллюски, образуя миниатюрную биосистему, поэтому нельзя со стопроцентной уверенностью отнести поганище к нежити. Однажды я видел покусанного им пациента, зрелище отвратительное. Кишки…

— Не за столом, дорогой, — выразительно стрельнув глазами, сказала Андромеда.

— Тогда дуллахан, — прошептала Дора, стоило матери отойти к плите.

Отец понизил голос до минимума:

— Нет, это разновидность привидений, у дуллахана нет головы, вместо неё…

— Инфернал, — Блэк взмахнул палочкой, отправив посуду в раковину, и резко поднялся. — Восемь букв. Нежить. Весьма кровожадная, как я слышал. После укуса инфернала везти в Мунго уже нечего. Ах да! Приятного аппетита.

Гермиона откинула салфетку, за время завтрака превратившуюся в шарик смятой бумаги, и вышла через дверь на террасу вслед за Регулусом. Мысли бились в её голове, сталкивались, рождая чудовищный по смелости план.

Она едва поспевала за ним, шла, спотыкаясь о камни и корни, вылезшие на едва заметную среди пожелтевшей травы дорожку из щебёнки. Многие годы, пока домом почти не занимались, дикие растения медленно, но верно подкрадывались к проторенным человеком тропам. Морской ветер сделал прибрежные деревья сильнее, приземистее, выносливее, и они, одичав, наконец одержали победу. Понадобится помощь десяти эльфов, чтобы привести здешний сад в порядок. Да и само «Гнездо» снаружи было не так ухожено, как внутри. По облезлым стенам тянулся плющ с прозрачно-зелёными листьями, оплетая дом, как вздувшиеся вены — руки старика.

— Всё в порядке? — поинтересовалась Гермиона, когда грохот волн отделил их с Блэком от остального мира. Она участливо положила руку ему на плечо.

— Да, просто не люблю кроссворды, — излишне бодро ответил Регулус. — Итак?

— Итак?

— Во время завтрака ты чуть дыру во мне не протёрла. Конечно, я знал, что неотразим, но во всём должна быть мера.

Гермиона покачала головой, не купившись на приступ бахвальства.

Регулус ненадолго замолчал, но не сделал ничего, чтобы стряхнуть её руку.

— Я завидую им. Завидую, — повторил он. — У Андромеды отличная семья. Совсем не похожа на Блэков, где всякий уродлив на свой манер. Все мы в чём-то жестоки, притом каждый по-своему. Даже по отношению друг к другу.

— Я не знала всех твоих родных, но Сириус и Андромеда совершенно не похожи на то, что ты описываешь.

— Сириус. Его язык был острее ножа. Его врагам приходилось несладко, если даже друзьям и близким он мог сделать больно одним словом. Энди… скажем так, ты не видела её в гневе. Салемские ведьмы покажутся невинными овечками на её фоне.

«А ты?» — чуть было не спросила Гермиона, вовремя остановившись.

— Представь пауков, запертых в банке, и поймёшь, о чём я.

— Никто не идеален.

— И-де-ал, — раздельно произнёс Регулус. — К нему мы все и стремились.