Мыс Черных сов

На Лоре была черная юбка и голубая блузка без рукавов. Длинные волосы собраны сзади в хвост. Глаза у нее были изумрудно-зеленые, точь-в-точь, как у Виктора. И Зина вдруг испытала щемящую тоску.

— Здравствуйте, Зинаида, — спокойно произнесла Лора Барг, остановившись напротив Крестовской.

— Вы меня знаете? — Зина поднялась с места, чувствуя мелкую, противную дрожь в руках.

— Знаю, — кивнула Лора, — видела ваше фото у Виктора. Вы с ним в Оперном театре сфотографировались, помните?

Зина помнила. С Виктором Баргом она несколько раз ходила в Оперный театр, но сфотографировались они только однажды. Это был их самый счастливый период, давным-давно. С тех пор словно прошла тысяча лет.

— Виктор жив? — Зина проглотила горький комок.

— Жив, — кивнула Лора, — но находится далеко. И я не думаю, что он скоро сможет вернуться в Одессу.

— Я понимаю, — вздохнула Крестовская.

— Брат Игорь арестован, — медленно произнесла Лора, — вы ведь слышали об этом, правда? Тогда вы поймете, для чего я сплю с высокопоставленным советским офицером… Чтобы спасти его.

— Этот офицер не служит в НКВД, — парировала Зина.

— Но у него большие связи. А вы мне сильно мешаете. Если вы любите Виктора, оставьте Маринова в покое, просто уйдите с моего пути, — она улыбнулась.

— Вы с ума сошли? — опешила Зина.

— Нет. Я специально заманила вас сюда. Это я положила в ту папку записку с этим адресом. Я знала, что вы будете искать документы в квартире. Я о вас многое знаю. Виктор рассказывал.

— Подождите… — Мысли в голове Зины закружились… — Это что за место? Что вы здесь делаете?

— Это подпольная клиника, — ответила Лора, — и я ее открыла. Это было моей идеей — снять помещение, нанять несколько врачей. У меня есть высокие покровители в верхах, они закрывают глаза на мой маленький бизнес, и он процветает.

— Если у вас есть такие высокие покровители в верхах, зачем вам Маринов? — не удержалась Зина.

— Покровители не могут спасти Игоря. А у меня нет на них компромата. Как только они узнают, что мой родной брат арестован, они сразу откажутся от меня. А Маринова я заставлю мне помогать.

— Как? — усмехнулась Зина.

— У меня есть документы, что он немецкий шпион и работает на немцев. Передает им подробности о всех секретных проектах, в которых участвует. Я пригрожу ему разоблачением, и он спасет Игоря, который отправлен в лагерь. Другого выхода у меня нет.

— Зачем вы говорите мне все это?

— Чтобы вы оставили в покое всю эту историю и не мешались бы у меня под ногами! Виктор не простил бы вам, если бы вы препятствовали моему плану по спасению Игоря.

— Виктору нет до меня никакого дела.

— Есть. Он вас любит. Вы для него всегда останетесь единственной женщиной. Он сам говорил мне это.

— Неправда, — Зина вдруг поняла, что не верит ее словам. — Вы лжете мне, а я не понимаю почему.

— Вам и не надо понимать. Достаточно будет и того, что вы уйдете с дороги. Вы ничего не сможете сделать с Мариновым! Так хотя бы не мешайте.

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — искренне не понимала Зина.

— Оставьте все это! Забудьте эту историю. Не копайте дальше. И верните ампулы и таблетки первитина. Те самые, которые вы забрали в квартире Маринова.

— Вы о чем?

— Первитин. Это новейшее лекарство. Очень полезная вещь.

— Для чего полезная?

— Для всего. Чтобы не спать. Каждый немецкий солдат получает его бесплатно. Видите, и у Маринова он есть. Какие еще доказательства тому, что он немецкий шпион?

— Вы можете рассказать мне подробнее об этом лекарстве, и для чего оно используется? — спросила Зина наугад.

— Пожалуйста! — Лора пожала плечами и начала свой рассказ.

Когда Гитлер вместе со своей партией пришел к власти, он увеличил финансирование на все медицинские исследования и особое внимание уделил исследованиям в области военной фармакологии. Так одной из первых идей, в сфере которой проводились разработки, стали военные стимуляторы, которые должны были увеличивать, усиливать боевую выносливость и физические качества солдат. Гитлер ввел в войсках обязательное использование стимуляторов. Таблетки раздавали всем солдатам еженедельно, и они входили в их рацион.

Самым известным стал первитин — наркотический психостимулятор, в основе которого находится амфетамин. Этот препарат позволял солдатам бодрствовать по двое суток, выполняя при этом интенсивную физическую и умственную работу без потери качества.

Упаковка первитина входила в стандартный медицинский набор немецкого солдата. С ней пехота могла совершать за день марши по 60 километров. Для танкистов и летчиков стимуляторы добавляли в шоколад, и назывались они «Панцершоколад» и «Флигершоколад».

Но стимулятор был популярен не только у военных. Он находился в свободной продаже и для мирных жителей Германии. По мнению руководства Третьего рейха, это должно было придать энергии простым немецким гражданам, обеспечивающим нужды вермахта.