Мыс Доброй Надежды. Повести

Тоша посмотрел - ничего особенного: большой, копьеобразный, в палец величиной, зеленоватый бутон. Вдруг он, повинуясь каким-то силам, вздрогнул и начал качаться. Потом, - Тоша не успел даже вскрикнуть, - быстро-быстро раскручиваться, и через несколько секунд на веточке уже покачивался белый, похожий на шёлковый парашют, цветок луноцвета.

- Ох, вот чудо-то! - воскликнул мальчик.

- Да, да, да… Это, брат, такое чудо, что иной бы отдал полжизни, чтобы только посмотреть на это.

- А можно я приведу маму, чтобы посмотреть? Она вам не помешает…

- Приводи, приводи, тёзка, - улыбаясь своей чудесной, приветливой улыбкой, сказал учёный.

Вся беседка как будто ожила. Один бутон раскрылся, другой, третий, и вот уже казалось, что группа сказочных балерин-лилипутиков в быстром движении разворачивает свои пышные белоснежные юбочки. В вечернем воздухе запахло чем-то медвяно-дынным. Это благоухали цветы луноцвета.

Уже стало совсем темно, а учёный и Тоша все сидели, очарованные этим вечерним танцем цветов.

- Пошли домой, тёзка! - сказал, наконец, Огнев, надевая фуражку.

- Пошли, - ответил Тоша и рассмеялся.

- Ты что?

- Да вот люди обычно говорят, что работали с утра до ночи. А о нас с вами можно сказать по-другому: пришли они в сад - зацветал шиповник, уходили - зацветал луноцвет. Ведь это и есть с утра до ночи.

- Правильно, тёзка, - похлопал его по плечу учёный. - Так мы, ботаники, и живём - от цветения шиповника до цветения луноцвета.

ГЛАВА ШЕСТАЯ о том, как завязалась переписка у Тоши ещё с одним тёзкой - Антонио Ривера, мальчиком с Кубы

Тоша всё время выбегал на крыльцо и вглядывался в сторону порта.

- Что же это папа не идёт, а, мама?

- Наверно, снова срочная работа… Ведь теперь у них, Тоша, подготовка к летнему сёзону.

- К лету? - изумился мальчик.

- Ну да… Сейчас к ним приходят суда, и все ждут ремонта. Ты заглянул бы в порт - там столько этих теплоходов! Я никогда и не думала, что у нас их так много.

Наконец отец пришёл. Тоша подал ему тапочки и сказал:

- Папа! Можно тебя попросить об одной вещи? Только ты сразу скажи, что исполнишь мою просьбу…

- Хорошо, - улыбнулся отец, вытирая полотенцем шею: - Даю слово моряка, что выполню…

- Ура, мама! Скажи мне спасибо, - папа пойдёт с нами в селекционный сад.

- Ку-у-да? - изумлённо протянул отец. - Что я там не видел?

- Ты дал слово, папа, - привязался к нему Тоша. - А там есть одна вещь, которой ты даже не представляешь…

Отец надел вышитую украинскую рубашку, мать красиво взбила свои белокурые волосы, и они отправились.

Тоша ворвался в сад и закричал:

- Веду, Антон Иванович! Принимайте гостей…

Огнев, сутулясь от смущения, прятал измазанные в грязи руки и по своему обыкновению зададакал:

- Да, да, да, привёл, значит, своих родителей. Это хорошо. Покажу я вам сейчас луноцвет…

Он сожалеюще посмотрел на свой стол в беседке и сказал:

- Тёзка, ты разберись вот в этих письмах. И все, в которых содержатся просьбы, отложи отдельно. А мы пока пойдём - скоро зацветёт луноцвет.

Тоша с удовольствием взялся за папку. Он вынимал из неё разные письма и читал. Все, кто писал их, называли Антона Ивановича то товарищ Огнев, то товарищ учёный, и почти все просили у него семян или черенков.

Одно письмо озадачило Тошу. Оно было написано не по-русски. Обратил внимание на марку. Бородатое лицо в тёмно-зелёном, сдвинутом вправо, берете, показалось ему до того знакомым, что он даже вскрикнул: «Фидель!»

Да, это было письмо с Кубы. Тоша вертел его и так и сяк, наконец, на обороте он увидел перевод.

Писал какой-то мальчик с острова Свободы:

«Мы здесь очень заинтересовались Вашим методом выращивания цитрусовых. Не можете ли Вы прислать нам парочку Ваших саженцев. Мы будём очень рады. О том, как поведут себя в нашем климате новосёлы, будем каждую неделю Вам сообщать».

Тоша побежал к Антону Ивановичу. Он сидел с родителями Тоши, и все они были наполнены тем ожиданием, которое заставляет говорить шёпотом.

- Антон Иванович! А можно я ему отвечу? - крикнул Тоша.

- Тсс! - учёный приложил палец к губам. - А что же и кому ты ответишь?

- Да вот… кубинцу. Насчёт того, что я живу в Советском Союзе и… вообще…

- Вообще ему не надо. Ему надо получить ответ о том, как выращивать цитрусовые.

- Ну-у! Я бы ему написал, что живу в Советском Союзе и что мы любим кубинцев…

- Ну об этом ты можешь написать… Смотрите, - обратился он к Тошиным родителям, - открывается.

Они столпились около бутона, а Тоша убежал и, не медля, начал писать письмо:

«Здравствуй…» - он обратился в конец письма, чтобы узнать, как зовут мальчика, и вдруг закричал:

- Антонио?! Его зовут Антонио! Антон Иванович, тёзка!

К сожалению, Антон Иванович, увлечённый наблюдением над цветущими луноцветами, сидел рядом с Корешковыми и не смог услышать возгласа Тоши.