Мыс Грома

Трэверс сидел у компьютера, глядя на экран, его пальцы быстро бегали по клавишам. Справа от него на небольшом пюпитре стоял раскрытый дневник. Вид у него был очень сосредоточенный.

— Как продвигаются дела? — весело спросил Бейкер.

— Подожди, пожалуйста, минутку, старина.

Бейкер пожал плечами, уселся в кресло у камина и взял журнал. Царившую в комнате тишину нарушало лишь постукивание по клавиатуре компьютера, затем у Трэверса внезапно вырвалось: «О боже!», а еще несколько минут спустя: «Нет, не могу поверить».

— Ради всего святого, что там, Гарт?

— Потерпи еще минутку, старик, уже почти все.

Бейкер сидел как на иголках, но вот, спустя некоторое время, Трэверс со вздохом откинулся на спинку стула.

— Все. Сейчас распечатаю весь текст.

— Есть что-нибудь интересное?

— Интересное? — У Трэверса вырвался хриплый смешок. — Это еще мягко сказано. Прежде всего должен заметить, что это не официальный бортовой журнал судна, а большей частью отчет частного лица об особых обстоятельствах, сопутствовавших его последнему рейсу. Возможно, он пытался как-то обелить себя, кто знает, но этот документ — настоящая сенсация, причем это еще мягко сказано. Главное состоит в том, чтобы решить, что мы с ним собираемся делать.

— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?

— Прочти сам. А я пока пойду и приготовлю еще кофе, — сказал Трэверс, когда распечатка замерла. Он сложил листы и вручил их Бейкеру, который, усевшись в кресло у камина, стал читать.

«Берген, Норвегия, 30 апреля 1945 года. Я, Пауль Фримель, приступаю к ведению данного дневника скорее ввиду необычного характера задачи, которую мне предстоит выполнить, нежели по какой-либо иной причине. Мы вышли из Киля двое суток назад на этой подводной лодке номер 180. В сущности, я являюсь командиром судна, которое было повреждено при бомбардировке, когда оно еще строилось в Киле в 1943 году. Мне достоверно известно, что нашей лодке присвоен номер уже не существующего корабля. Приказ, полученный мною от гросс-адмирала Деница, не оставляет места для двусмысленного толкования. Пассажир, которого я должен буду взять на борт, прибудет сегодня вечером из Берлина, хотя мне с трудом в это верится. При себе у него будет четкий приказ, написанный рукой самого фюрера. От него я узнаю, куда нам предстоит отправиться».

Дальше текст в дневнике обрывался. Следующая запись была сделана вечером того же дня.