Мышеловка

Понятное дело выжидающе притихшая толпа заходится колючими смешками. Моя дремучесть и в особенности принадлежность к числу населяющего горку "жулья" раздражает здесь каждого, но никогда ещё шквал брезгливой настороженности коренных горожан не бил так остро по самообладанию.

Молодая мамаша, стоящая у стеллажа с детским питанием, почуяв, что консультация может затянуться и, вероятно решив в отместку от души отыграться над малограмотной цыганкой, насмешливо фыркает:

– Воспользуйся ртом, точно не залетишь.

Запоздало сообразив, что может крыться за этим советом, перевожу тяжёлый взгляд на мирно сопящий свёрток в её руках. Лицо девушки судорожно прижавшей к себе ребёнка и, зачем-то, кошелёк предсказуемо белеет. Как ни крути, а цыганского проклятья боится каждый.

– Дай бог твоей Алисе никогда не узнать, что такое расти без родной матери. Поверь, ради такого не только рот замараешь.

– Имя... Но откуда? – только и выдыхает потрясённая мамаша.

Я, подавив порыв закатить глаза, отворачиваюсь к порядком зависшей аптекарше. Пойти на шоу экстрасенсов что ли? Раз никто не подметил, что за непродолжительный телефонный разговор девица раза три повторила имя своего ребёнка.

– Адекватные предложения будут? – пытаюсь сохранить выдержку, но чувствую, что проигрываю, глядя, как пластиковые часы на стене неумолимо отсчитывают секунды. Прежде чем улизнуть из дома пришлось накрутить голубцов на скорую руку, потому, что объяснить мужу, почему в доме нет нормальной еды, едва ли не сложнее чем оправдать свой побег, а он упоминал, что будет к вечеру. Закат не за горами.

– Отпуск таблетированных оральных противозачаточных средств только по рецепту врача, – малопонятный набор слов, скороговоркой отчеканенный мне в ответ, толком ничего не проясняет. – Могу предложить только таблетки для местного применения.

– Давайте их, – киваю, выуживая из сумочки пару мятых купюр, сэкономленных на рынке ещё перед свадьбой. Нанэка всегда требовала строгой отчётности, а я не видела смысла подворовывать, всё-таки за восемнадцать лет ни дня не голодала. Тот раз стал единственным, когда ни мне, ни ей не было никакого дела до сдачи. В собственном доме я денег так и не нашла, все карманы проверила, все шкафчики. Ничего. Видимо карточки и наличные Драгош предпочитает носить с собой.

– Вот, – на стойку передо мной ложится бледно сиреневая коробка. – Использовать по одной таблетке за десять минут до начала каждого полового акта. – Неприязненный взгляд поверх очков буквально кричит о подавляемом раздражении. – Девушка, не задерживайте, вы брать будете или как?

– А поштучно взять можно? Мне таблетки четыре... нет, три достаточно, – удручённо вздыхаю, пересчитывая свои сбережения, которые не покрывают и половины суммы с ценника.

– Поштучно картошка на рынке, – рявкает тётка, сгребая обратно вожделенный препарат. – Золота по два кольца на пальце, а всё туда же... Следующий!

Вот нарочно же смотрит поверх головы и делает это так, чтобы мне ором слышалось: "Чеши на свою горку и не пудри мне мозги, шаромыга!"

– Да погодите вы, – стянув с указательного пальца одно из самых крупных своих колец, кладу его на стеклянную подставку для монет. – Я же не бесплатно прошу. Ну, войдите в положение. Пожалуйста! Они мне очень нужны.

– А ну забери свои побрякушки! – женщина как-то разом напрягшись, хлопает ладонью по краю подставки, подбрасывая вверх почти четыре грамма чистого золота, и под дробный стук покатившегося ко мне назад украшения, непреклонно сводит брови. – Всё равно либо подделка, либо ворованное. Следующий! Не стоим.

Случаи подобной предвзятости хоть и редко, но случались и раньше. Местным куда проще поверить тому же Пашке, чем нашему брату. Хотя жулья что там, что там хватает. Взять хотя бы гопкомпанию Князева, чьи лица второй день мелькают в сводках криминальных новостей в связи с квартирными грабежами и убийством валютчика – цыганской крови в них ни грамма. Но если человек упёрся, попробуй, докажи, что ты не верблюд.

– Вот народ, – недовольно ворчит мужской голос со спины – Вцепится, поганым веником не выгонишь.

И очередь согласно загудела, снедаемая желанием поскорее преодолеть затор, того и гляди набросятся. Придётся топать в ломбард.

– Держите, – молодая мать, опасливо оттесняя меня в сторону, добавляет к смятым купюрам недостающую сумму. – Продайте вы ей эти таблетки, пусть чешет.