Мыши

Однако дама уже опомнилась и закаменела лицом. Догадалась, что испугалась совершенно зря. Подумаешь, увидел мент лекарства в пакете. Вот если бы он ее с ними на улице зацапал!..

– Гражданин! Сейчас же выйдите из кабинета!

– Да ладно уж!-сказал Комов, который и сам прекрасно понимал как назначение пакета, так и неподсудность алчной бабы.-Я, собственно, к вам по другому вопросу.

– Ну?

Чтобы не ожесточать женщину, Комов начал складывать лекарства обратно, сожалея об их неизбежной судьбе.

– Мне нужно найти одного из пациентов вашей поликлиники.

– И вы за этим ко мне вломились? Обратитесь в регистратуру.

– Вот и будьте так добры позвонить туда и сказать, чтобы мне оказали содействие.

– Я вижу, вы и впрямь любитель дурацких шуток,-сказала сестра, поджав губы.

– Ага,-простодушно ответил Комов, подвигая ей телефон.

Пухлая рука сдернула трубку. Пока сердитые пальцы терзали диск, Комов запихнул всю аптеку обратно в пакет. Ан, нет, не всю. Он сам не мог бы объяснить, как так получилось, что пузырек с эфиром словно прилип к пальцам. Вкрадчивый голос настойчиво зашептал: "Возьми, пригодится!" Что-то подсказало Комову, что надо соглашаться. У каждого из нас есть такой полезный внутренний голос, надо только дать себе труд к нему прислушаться.

Сам не понимая, зачем, Алексей опустил пузырек в карман пиджака.

– Марья Семеновна, к вам сейчас подойдет гражданин из милиции, окажите ему услугу… Да, да, разрешаю… Довольны?-не удержалась сестра от злобного вопроса.

– Вполне.

Очень быстрым шагом, почти бегом, Алексей покинул кабинет (в коридоре ему вслед, разумеется, громко сказали: "А обещал на минуту!") и скатился на первый этаж, спотыкаясь на ступеньках.

Марья Семеновна уже ждала.

– Вот всё и утряслось. Говорите, кто нужен-то? Фамилию знаете?

– Цаплин Арнольд Андреевич.

– Батюшки! Это который профессор? Так бы и сказали сразу!.. А чего это вдруг его милиция ищет? Вроде гражданин солидный, серьезный…

– Заявление от него было,-сообщил Комов первое, что подвернулось на язык.

– Господи! Что это так?

– Не волнуйтесь, ничего страшного. В машину к нему залезли… год назад,-продолжал следователь сочинять по ходу пьесы.-Воров поймали, да адрес у него поменялся, а он не сообщил.

– Это верно, он у нас недавно прописался. Но ходит часто, всё к сердечному доктору.

"Да уж можно догадаться",-подумал Комов, вспомнив про "Предуктал".

– Так вы гляньте, Марья Семеновна, в компьютере-то.

"Осел! Как я сразу не сообразил прочесать поликлиники!"

– Сейчас, милок… я ведь тут одним пальцем тыкаю… Вот он, профессор Цаплин Арнольд Андреевич.

С колотящимся о ребра сердцем Комов тщательно записал драгоценный адрес.

– Спасибо, Марья Семеновна.

– Не за что, милок. Передавай привет профессору. Давненько он не заглядывал. Пусть сердце бережет, время-то нынче лихое!

– Всё передам, Марья Семеновна, всё передам!

От этого радостного голоса даже в простецкой душе у Марьи Семеновны зашевелились неясные сомнения. Она хотела на всякий случай еще раз повнимательнее рассмотреть странного милиционера, но тот уже исчез. Пропал, будто испарился.

31.

Комов нажал на кнопку звонка в третий раз и держал ее столько, сколько требовалось, чтобы дать понять, что он человек решительный и уверенный в своей правоте. Если за дверью имеется кто-нибудь, и этот кто-нибудь не совсем покойник, он поймет, что ему все равно придется откликнуться.

Что и вышло.

– Кто там?

– Комов.

– Какой еще Комов?

– Все тот же. Открывай, Корявый!

Замки: плюм, плюм! Смотри-ка, как некоторые урки себя замуровали! Берегут добро, нажитое честным трудом.

Дверь приоткрылась на палец, обнаружив глаз и полщеки.

– Ну! Узнал?

– Ты один?-спросил загробный голос.

– Один.

– А там никого нет?

– Где?

– На этаже?

Комов добросовестно огляделся.

– Никого.

Дверь открылась достаточно для того, чтобы Алексей мог проскользнуть, но не слишком широко. И тут же закрылась.

В прихожей плавал тихий сумрак и царил неприятный и очень знакомый запах. Корявый мрачно молчал. Понятное дело, гость пожаловал не самый желанный.

– Ты что в конспирацию играешь? Свет в окне горит, а дверь не открываешь. Метадона наглотался? Или просто нервы?

– С чего ты взял?

– Брось! За километр видно.

– Да ты чё! Я спокоен, как лось в снегопад.

– Ну тогда приглашай в хату.

Корявый (он же Николай Корявин, домушник-виртуоз) затоптался.

– Неприбрано у меня.

– Ничего, потерплю.

– Ладно, проходи.

Комов шагнул – и тут же под ноги подвернулось что-то мягкое, раздался дикий рассерженный вой. От неожиданности Алексей подпрыгнул, а Корявый грозно цыкнул:

– Пшли вон, зверюги!

"Это же котами у него пахнет!"-понял Комов природу окружающего запаха.

Вслед за хозяином он вошел в замусоренную, неприбранную комнату. Два кота прыснули в разные стороны; еще одна отъевшаяся морда враждебно таращила круглые глаза со спинки дивана.

– Извини, я тут слегка заилился… Сейчас воздуху пустим.

Корявый отодвинул штору, и Комов с изумлением обнаружил, что все окно забрано мелкоячеистой сеткой.

С открытой форточкой дышать стало немного легче.