Мыши

Он, разумеется, тут же отметил, что социальные признаки транспортного средства, поцарапавшего бандитское авто, соответствуют статусу интересующего его человека. На всякий случай проверили эту версию. Однако выяснилось, что Петросорокин И.А. машины не имел и водительских прав не получал.

5

Атмосфера в подъезде сразу напомнила Комову о старушке-попрошайке, стоящей на Тверской с плакатиком: "Помогите! У меня 43 собаки и 21 кошка". Правда, пока Алексей добрался до третьего этажа и нашел нужную дверь, обитую дермантином и в пупках, все ароматы вытеснил запах щей. Кроме того, экологию обременяли многочисленные звуки, сочащиеся сквозь стены: орало радио, ныл ребенок, шумела вода.

Комов нажал на кнопку и почувствовал, как звонок (свободно висящий, как оказалось, на проводе) ерзает, ускользая из-под пальца.

"Фундаментальная наука! Очень узкие специалисты, черт побери! Звонок приделать не могут!"

Крякнула паркетная доска, потом за дверью появилось тихое дыхание. Кто-то разглядывал следователя в глазок. Комов снова нажал на кнопку. На сей раз ладонью. После чего не очень приятный женский голос спросил:

— Кто там?

— Можно Ивана Алексеевича Петросорокина?

— Его нет.

Тишина.

Подождав, Комов позвонил в очередной раз и подольше. Потом забарабанил в дермантин.

По рассохшемуся дереву снова заскрипели шаги, тот же голос сварливо сообщил:

— Я уже позвонила в милицию!

— Во-первых, телефон у вас не работает, отключен за неуплату. А во-вторых, я сам милиция.

С той стороны некоторое время раздумывали: может ли такое быть?

— Да вы откройте, не бойтесь. Я вам удостоверение покажу.

Дверь приотворилась. Из-за нее на Комова смотрело перечеркнутое цепочкой типичное для такого жилища женское лицо постбальзаковского возраста.

— Вы его в тюрьму хотите посадить?

— Кого?

— Ивана.

— Нет, он нам нужен, чтобы кое-что выяснить.

— Может я знаю? — спросила она, оживившись от любопытства.

— К сожалению, вряд ли. Дело касается его работы. Его опытов.

— Э! Когда это было!

— Неважно. Нам всё равно нужно его повидать.

Голос у нее снова стал стервозным:

— Он тут не живет.

— Как не живет? Он же прописан.

— Не живет. Давно!

— А где живет?

Она поколебалась, потом отчего-то усмехнулась.

— В Икарии.

— Это что за место? За границей?

— Что же ты за сыщик, если не знаешь! Это ты мне должен объяснить, где это.

— Придется всё же вам объяснить мне, — сказал Комов, не давая себе воли тоже перейти на "ты" в подражание этой плебейке.

— Да говорю: не знаю! — в ее голосе неожиданно послышались слезы.

— А как найти эту… Икарию?

— Как, как! Не знаешь, что ли! На 29 красном маршруте. Сыщик!

Захлопнула дверь и на звонки больше не откликалась.

Из ближайшего автомата Алексей позвонил Марату.

— Слушай, посмотри, где ходит 29-й красный маршрут.

— Троллейбус — между улицей Милашенкова и Савеловским вокзалом.

— Смотри-ка! Как раз рядом. А автобус?

— А автобуса и трамвая такого нет.

Комов отыскал остановку, сел на 29-й маршрут и доехал на нем до ближайшего метро. Ничего особенного. Маршрут как маршрут. Когда Комов попросил не толкаться, ему, как везде, миролюбиво ответили: "Ничего, не подохнешь". Наобум он спросил у монументальной женщины с сумками, как доехать до Икарии. Монументальная женщина презрительно пожала плечами и отвернулась. Все-таки надо найти время и выяснить, почему баба стервозная… то есть, жена гражданина Петросорокина, указала на этот троллейбус. Так решил Комов. А он, скажу я вам, относился к тем упрямым людям, которые в "Макдональдсе" способны требовать квадратный гамбургер.

6

Комов опасался, что новая подружка объявится в чем-нибудь иностранно-зарубежном цвета крыла попугая, то есть в шмотках, которые будут достойны посещения разве что "Савоя". Как говорится, прикид обязывает. Поэтому он тревожным взором выследил Лизу в толпе еще издали. От сердца сразу отлегло. У девушки хватило ума нарядиться проще, чем она расхаживала в своем частнокоммерческом заведении. Нечасто, надо вам сказать, о современных девушках можно вот так заметить: "У нее хватило ума".

Когда Лиза подошла ближе, Комов заметил, что рядом с ней вьется какой-то прилипчивый малец. "Ничего, как подойдет, отошью".

— Вот и я, — с бодрым смущением сказала девушка.

Малец остановился рядом и разглядывал Комова почти нагло. Он был в длинной мешковатой кенгурушке. Короче, видон еще тот. В довершение ко всему он держал подмышкой в меру грязную доску на колесах.

— Н-ну… — начал было Алексей, обращаясь к нему, но Лиза очень быстро успела добавить:

— Познакомьтесь, это Миша.

Миша сделал довольно противное лицо, на котором легко читалось: "Миша я, ну и что дальше?"

— Вы извините, Алексей, — сказала Лиза. — Его не с кем оставить, а одного надолго не рискую. Он у меня очень… живой.

При этих словах живой Миша заметно развеселился.

"Может это ее брат?" — в смятении подумал Комов, но Миша тут же рассеял сомнения, сказав грубым голосом закоренелого двоечника:

— Ма, я пойду на скейте погоняю.

— Нет, зачем же! — спохватился Комов внезапно простывшим голосом, судорожно прикидывая, во сколько может обойтись мальчик. — Мы все идем в кафе!