Мышиный Король (СИ)

Тонька захлопала ненакрашенными ресницами. Неужели, это, и в самом деле, был Никита Коршунов? Тот самый, который сидел в классе сзади нее и совал ей на уроке надкушенный  «Сникерс»? Тот, с которым  она сидела на подоконнике под лестницей и тот, с которым она так глупо повздорила? С тех пор прошло не больше месяца, но как он изменился! Она с  проваливалась, точно в пропасть, в  темноту его карих глаз, где разгорались  дерзкие искорки.  Да и он – он ведь тоже только делал вид, что ест курицу! На самом деле Никитос  безнадежно тонул в ее зеленых глазах, где тоже  вспыхивали озорные огоньки.

Между тем, кастрюля с чем-то куриным и бутыль с «клюковкой» заметно опустели. Свечи догорели, а волосы высохли. Стрелки на часах приближались к десяти. Пора было прощаться.

– Слушай, а ты ведь обещала мне станцевать танец живота, – неожиданно сказал благородный рыцарь. – Помнишь?

Тонкая кивнула. Конечно, она помнила. Ведь она, действительно, приглашала его, но в тот раз как-то не срослось.

– Я тут музыку скачаль, – продолжал он, доставая из кармана смартфон. – Подойдет?

Из динамика послышался какой-то нездешний мотив. Зажигательный ритм переплетался в нем с мелодией скрипки. Казалось, что барабаны зовут куда-то в неизведанную даль, а скрипка боится, и от этого плачет все сильнее. Никитос сидел неподвижно, и только его сильные пальцы отбивали ритм по столешнице.

Тонкая оглянулась вокруг и, заметив на диване цветастое покрывало, резко сорвала его и взмахнула им,  точно шалью.

– Ну, ты даешь! – изумился Коршунов и сделал музыку погромче.

Большова заговорщицки подмигнула ему и, не нарушая ритма, прошлась на цыпочках, плавно покачивая бедрами. Благородный Никитос принял приглашение, встал из-за стола и стал играть на воображаемой скрипке,  изображая  безнадежно влюбленного скрипача.

Танцовщица подхватила его игру и, обернув джинсы цветастой тканью, сорвала с себя свитер и швырнула его на диванчик. В самом деле, разве можно исполнять зажигательный арабский танец в душном свитере?

«Она просто  волшебный цветок», – пронеслось в голове у влюбленного скрипача.

Тонкие руки танцующей девушки распускались ему навстречу, бюст в красном лифчике колыхался из стороны в сторону, а плоский упругий  живот сотрясался, как бубен.

Никиту бросило в жар. Нездешняя музыка будто звала его в неизвестную игру.

– Зайка, иди ко мне, – пробормотал он, чувствуя, как его собственное сердце готово выскочить из груди в такт бешеному ритму.

Танцовщица замерла и взмахнула ресницами:

– А ты меня не бросишь?

– Нет, – твердо ответил Коршунов. – Никогда.

Утром благородный рыцарь посвятил ее в свой план насчет дальнейших действий. По его мнению, ей не следовало эти два дня приходить в колледж, чтобы не раздражать ребят. В пятницу, когда у нее как раз будет день рожденья, вся компания соберется в ночном клубе, чтобы отметить это радостное событие, а заодно и положить конец бестолковому пари.

– Но тебе же самому еще только семнадцать! – удивилась будущая именинница. – Как же нас пустят?

– А вот это я тоже беру на себя, – шепнул ей на ухо благородный организатор. – Кому какая разница – семнадцать, двадцать семь? Считай, что я уже обо всем договорился. У меня там знакомый работает.

Тонька с благодарностью  чмокнула героя в щечку:

– А ты, и правда, крутой!

Тот довольно улыбнулся и по-свойски попросил:

– А еще?

Она повторила благодарность, но тут же снова сделалась серьезной:

– Скажи мне честно, ты думаешь о будущем?

Никита пожал плечами:

– Наверное.

– Ну и что ты думаешь? – не сдавалась девушка.

– По-моему, оно прекрасно, – искренно ответил он.

Когда за возлюбленным закрылась дверь, будущая именинница стала размышлять над превратностями любви. Кем был для нее Никита Коршунов до вчерашнего дня? Да никем – так, однокурсником, наподобие Вадика или Варуша. С ним бывало интересно поболтать на переменах, у него можно было скачать прикольную музыку или контрольную, – но это, пожалуй, и все.

В тот раз, на тусовке в «Забавинском», он только и делал, что распускал перед ней хвост, а ее черт ее тогда дернул взять его «на слабо». Ведь если хорошенько подумать, то в драке, которая произошла после этого  на улице,  виновата именно она. И с чего она тогда вдруг надумала снимать ролик? Мало ли роликов в Интернете? Да… Да еще этот Вадик со своим планшетом! А Никитосу тогда деваться было некуда – он же крутой, конечно! Вот и пришлось ему подхватывать ее идиотскую игру.

«Все-таки, я стерва!» – с сожалением решила Тонька, но тут же успокоила себя: ведь в итоге все кончилось так романтично!

В колледж она, естественно, не пошла, ожидая завтрашних именин. «Я буду прямо как королева, которая вернулась из ссылки!» – с удовольствием  думала она, выбирая себе наряд.