Мышка-норушка. Прыжок в неизвестность.

Приступая к исследованию третей полки, я уже не надеялась найти что-то полезное. Стопка технических чертежей, аккуратно сложенных в папки и подписанных непонятной аббревиатурой. Книги по механике, проектированию и электрике в два ряда. А по соседству необычно бесформенная стопка журналов, тетрадей и альбомов.

Я попыталась аккуратно достать. Не получилось. Торчащие во все стороны углы, задевали стоявшие рядом книги, цеплялись за стенки шкафа и не желали покидать полку.

– Вы не с той дамочкой связались! – ехидно процитировала я реплику героини одной из книг, некогда прочитанных мной.

Погрузив в шкаф обе руки, ухватила всю стопку разом и потянула на себя. Видимо, слишком резко. Бесформенная кипа превратилась в такую же лохматую кучу бумаги у моих ног.

– Да что ты будешь делать? – разочарованно отступая в сторону, я стряхнула устроившийся на моих ногах журнал.

Под ним показалась толстая то ли тетрадь, то ли книга с яркой зелёной обложкой, по которой бурыми потёками расползался растительный орнамент.

Собрав бумажное безобразие в приличного вида стопку и водрузив её на край стола, я уселась в кресло. Толстая пёстро-зелёная тетрадь в твёрдой обложке никак не увязывалась в моём понимании с дедом и его техническими книгами, по большей части одетыми в скучные чёрные, серые и коричневые обложки, реже синие и тёмно-зелёные, но всегда однотонные или с незначительным техническим рисунком, выведенным схематически белыми линиями.

– И откуда ты здесь взялась, странная книжка–тетрадка?

Я перевернула её лицевой стороной. На обложке аккуратным почерком бабушки было выведено: «Кулинарная книга дядюшки Голода». Первая страница была исписана красной пастой, и озаглавлена как «Предостережение потомкам. Письмо из прошлого в будущее». По спине пробежал неприятный холодок. Мне стало страшно. Это ведь я была тем самым потомком. И я жила в бабушкином будущем.

Решив, что хуже, чем есть точно не будет, глубоко вздохнула и прочла:

«Не знаю, переживём ли мы это смутное время. Продуктов в магазинах нет. Если и выбрасывают что-либо на прилавок, очереди выстраиваются такие, что в хвосте не имеют ни малейшего представления о том, за чем стоят. Надеюсь, огород и сад не дадут нам протянуть ноги.

Эту тетрадь для записи кулинарных рецептов, подарила мне моя мама. Думала, никогда не найду в себе силы открыть этот пакет, хотя и знала, что внутри. Сама выбирала тетрадь, покупала упаковочную бумагу, заворачивала, украшала бантом. Всё, как она просила.

Мама очень любила готовить и хотела, чтобы я записала рецепты, те, что она ещё помнила. Жаль, я не успела…

Утром мы поговорили о подарке, и я ушла в магазин. Мама очень настаивала, чтобы тетрадь была куплена именно в этот день.

Меня не было с ней, когда она умерла. И парадокс в том, что умерла она от голода, пока я покупала тетрадь для записи кулинарных рецептов. У мамы был рак желудка. Последние два месяца она не могла есть. Мы кормили её через капельницу. Мама сильно похудела и была похожа на узника концлагеря.

Страшно даже думать об этом. Но я пишу.

Пишу, чтобы помнить и не забывать».

Далее имелась приписка. Тоже красной пастой, но более блёклой. Видно было, что чернила в стержне слегка засохли и писали неравномерно. То, что так бывает, я узнала от бабушки, когда однажды нашла её старую ручку под диваном.

Надпись гласила:

«Прилавки магазинов по-прежнему пусты, а зарплаты и пенсии не платят по несколько месяцев. Тетрадь пролежала четыре года и теперь, когда страна катится под откос, и многие вскоре умрут от голода, я постараюсь сохранить рецепты, которые, надеюсь, помогут выжить мне и моей семье.