Мысли

— Ну, так это очень просто. В соседней комнате стоит небольшой такой коммутатор, и в числе прочих причиндалов там есть микросхема, которая анализирует емкость соединяющей нас при разговоре системы. И как только эта емкость увеличивается, грубо говоря, кто то подключается на прослушивание, эта микросхемка мигает лампочкой и выключает мой разговор. Все! — Довольно улыбнувшись, Ягов развалился в кресле.

— Ну, ведь это может быть подозрительно, что каждый раз, как они подключаются, вы заканчиваете разговор, — по инерции продолжил Денис возникшую тему.

— Согласен. Но при необходимости я просто выключаю предохранительный блок, и тогда гэбисты могут свободно слушать, как я, например, беседую со своей секретаршей Лидой или обсуждаю с женой, кого бы пригласить на Новый год в гости. А что касается гэбистов, так их магнитола, при срабатывании предохранителя, записывает лишь длинные гудки, будто я и не разговаривал вовсе.

— Да, ловко придумано, — согласился Алешин.

Ягов кивнул:

— А, ты думаешь, зря я Горелова держу и денег плачу почти столько же, сколько себе беру? А целая кодла из могиловской контрразведки, а Обертфельд?

Вошла Вера, перед собой она везла стеклянный столик на колесиках. Девушка быстро убрала остатки легкого ужина и поставила на стол блюдо с виноградом, грушами и персиками.

— Василий Ефремович, от отца ничего не было, никаких весточек?

— Нет, Верочка, не было. Да ты не волнуйся, канадцы не звери, чтоб его живьем съесть, небось, что то да останется! — взглянул на нее исподлобья шеф.

— Вам бы все шутки шутить, а у меня нехорошие предчувствия… Из за вашей подозрительности я целую неделю просидела взаперти, отца в командировку не смогла проводить. Из за вас все.

Когда девушка закрыла за собой дверь, Ягов вполголоса сказал:

— Бедняжка пока еще не знает, что отец смылся в Канаду и бросил ее одну. Хотя… Ты это и так знаешь. Ну да ладно. Так на чем же мы остановились… Да, о чем думали мои оболтусы во время поездки в Маневичи?

— Право, мне совсем неудобно рассказывать, Василий Ефремович…

— Э, тебе плохо платят, Денис? Или чего то не хватает, раз ты набиваешь себе цену таким пошлым образом? — покачал головой Ягов и, прищурившись, впился глазами в сидящего напротив Алешина. Тот потупился:

— Это не так, но раз вы спросили, что мне нужно… У меня есть друг, Миша Петренко, он вернулся из Афгана без обеих ног.

Он умный, активный парень, но вынужден сидеть дома. Ему очень нужна машина с ручным управлением, тогда он сможет полноценно жить. Я знаю, вам это раз плюнуть, помогите мне, в счет будущей работы.

— А что, Советское государство уже не может обеспечить своих героев? У афганцев вроде есть какие то льготы, или я ошибаюсь? — Ягов достал из пиджака пачку «Ротманса», покрутил ее в ладони.

Денис замялся:

— Дело в том, что афганец то он липовый. Ноги ему отрезало трамваем по пьянке, когда он возвращался от какой то подружки.

— Ах, вот оно в чем дело. Ну ладно, разгребешь арушуняновскую помойку, будет тебе машина, а там уже сам решай — себе ли оставлять или для инвалида переделывать. А он, поди, и сейчас закладывает за воротник?

— Закладывает, — вздохнул Алешин.

— А живет на что?

— Собирает дома пластмассовых мышек, на пару с матерью. Знаете, таких на веревочках, которых продают на вокзалах, в переходах. На Казанском, на Ярославском…

Ягов несколько раз чиркнул зажигалкой, прикурил:

— Стало быть, в моей системе работает паренек, подобными вещами как раз Жменев занимается. Его изобретение. А знаешь, сколько приносят эти безобидные мышки, от каждой да по рублю? Ну да ладно, все понятно с твоим «афганцем». Теперь давай выкладывай, что думают мои рядовые воины!

Алешин снова вздохнул:

— Ну не знаю даже, с чего начать… Ну, скажем, Кононов Андрей Григорьевич, после того как сели на Белорусском в поезд, все размышлял, не подцепил ли он сифилис или гонорею от Лоры, подружки своей сожительницы, которую завалил, пока его женщина ходила в «Азов» за сигаретами. Потом всю дорогу вспоминал, какое там у Лоры чего, ну даже говорить противно. Кроме того, безуспешно пытался найти в поезде какую нибудь женщину, чтоб удовлетворить свою страсть к амурным развлечениям. Кстати, он большой любитель автомобильного секса. Так вот, долго обдумывал подходящую кандидатуру, но, на его беду, ничего лучше не нашлось, кроме как пятидесятипятилетняя старуха из соседнего вагона. К тому времени как Андрей Григорьевич остановился на этой старухе из Ростова, он уже изрядно напился и совершил бы таки свое черное дело, если б от бабки в последний момент не пахнуло старыми, пропахшими мочой трусами…

Ягов засмеялся, выронив сигарету на ковер. Утирая слезы, поднял и бросил ее в пепельницу:

— Ну, рассмешил, рассказываешь ты — можно прямо юмористическую книжку выпускать. Ну, дальше?

Алешин развел руками: