Мысли быстрого реагирования

Тезис этот тяжеловесный, но все же разберем его, пройдя по главным пунктам того метода, который Минобрнауки применяет к вузам. Вот объяснения министра Д. Ливанова в интервью газете «Коммерсантъ», № 222 (5007), 23.11.2012.

1. Исходная установка Минобрнауки: «Мы все заинтересованы в том, чтобы неэффективных вузов не было».

Ректоры, преподаватели, студенты и общество в целом легко приняли эту установку, как нечто очевидное. На мой взгляд, именно это — самое страшное в нынешнем эпизоде. Все соглашаются (и даже «заинтересованы»), чтобы в России «не стало части вузов» — тех, которые какая-то комиссия Минобрнауки назвала «неэффективными». Точно так же согласились в свое время ликвидировать колхозно-совхозное сельское хозяйство — как «неэффективное». Потом — науку и т. д.

Но что означает термин эффективный (или, симметрично, неэффективный)? Министр не говорит, а публика не спрашивает. Все понимают этот термин в его обыденном смысле: неэффективный — значит плохонький, чего-то он нам недодает, чего нам как раз надо. Но обыденные слова нельзя применять в документах и заключениях, чреватых серьезными последствиями для людей или организаций. Министр был обязан точно определить, что подразумевается под словом «неэффективный» — не вообще, а в приложении к высшим учебным заведениям. Не дает определения, но утверждает, что существенная часть имеющихся в России государственных вузов должна быть ликвидирована — «мы все в этом заинтересованы».

Почему же он не дает определения — трудно, что ли, еще десяток фраз сказать? Не дает потому, что ни министр, ни публика и не могут ничего точно определить (и понять). Ликвидировать «заинтересованы», а кого и за что — представляют себе туманно. Слово «эффективный (или «неэффективный») — это размытый наукообразный термин (так называемое «слово-амеба»), он не содержит жесткого смысла. Множество смыслов, которые ему придадут по своему разумению разные люди (с разными интересами и целями), не только невозможно измерить, но о них нельзя будет даже договориться. Слово «эффективный» настолько неопределенно, что вполне можно только что уволенного со службы чиновника назвать эффективным — и нет способа это логически оспорить. Только что мы слышали: «Сердюков был эффективным министром обороны, это проявилось в ходе преобразований, которые он проводил в вооруженных силах», — сказал Медведев журналистам, комментируя отставку министра обороны.

Очнитесь, господа и товарищи! Не будьте такими безответственными. Фраза министра Д. Ливанова звучит вроде бы безобидно, но по своей логике она совершенно аналогична предложению типа: «мы все заинтересованы в том, чтобы ликвидировать плохих людей». За фразами такого типа кроется самый дикий произвол. Двадцать лет страну растаскивают и демонтируют под прикрытием таких туманных, не поддающихся точной интерпретации высказываний, — и многомиллионная российская интеллигенция это легко глотает. Какое неприглядное зрелище!

Из всего того, что наговорило в этом Великом походе Минобрнауки, ясно, что оно и не пыталось определить базовое понятие своей программы — эффективность. Соответственно, и речи не шло о том, чтобы установить критерий неэффективности (как нехватки эффективности). Как может Правительство позволять своим министрам публично демонстрировать такое самодурство! Ведь в Правительстве есть умные и честные, насколько это возможно, люди (я даже знаю такого человека) — как им не стыдно? Какой регресс политической и элементарной культуры!

Если подойти хоть чуть-чуть строго, эффективность — сложный показатель. Он представляет собой частное от деления двух величин: «эффект/затраты». И обе из этих величин в свою очередь трудно поддаются измерению. «Эффект» — это совокупность всех полезных (для кого-то — еще надо определить, для кого) следствий от предпринятых действий. В нашем случае эффект — это совокупная полезность деятельности или просто существования вуза. Минобрнауки не пытался перечислить даже главные из этих полезных следствий для России и, похоже, даже не подумал, что эта операция обязательна. Вероятно, и не знал. В Министерстве ведь не студенты работают, а министры.

Но и «затраты» — сущность сложная, в деньгах ее не измерить. Бывает, что эффект оказывается недостаточным для решения поставленной задачи, но эффективны ли были действия или нет — сразу сказать нельзя. Одно дело, когда для решения задачи не было предоставлено необходимых средств («патронов не подвезли»). Другое дело — если средства были разворованы или руководителем по какой-то причине (наверное, по доброте) был назначен дурак или неуч. Вывод об эффективности или неэффективности действий требует исследования (или следствия). Иногда вместо этого указывают на немногие стереотипные признаки и «наказывают виновных». Так часто бывает, если начальство вместо измерения эффекта и ресурсов начинает рассуждать об эффективности, маскируя реальные причины.