МЖ. Мужчины и женщины

Это оказалось всего-навсего отсрочкой. Вливание свежей крови подействовало ненадолго. Маяковский в 1925-м: «Может статься, Соединенные Штаты окажутся последними защитниками безнадежного буржуазного дела». А подлинное буржуазное дело – не демократия (кто же против?), а непрерывное и всевозрастающее производство. И вот это дело оказывается безнадежным, бесперспективным. Какой боров лучше: на колесах или на копытах? Где лучше валяться: в земной грязи или на радиоактивной свалке? Пузыри биржи вместо пузырей земли?

Альтернативное будущее описано у Набокова в «Приглашении на казнь»: вещество устало, и последний аэроплан летает только по праздникам, для развлечения инвалидов. Ей-богу, я «за» – и готов считать себя таким инвалидом.

Рушатся чары еще одной Волшебной Горы. Да и гора-то, откровенно говоря, поплоще, поплоше прежней: предлагает не высококультурное созерцание, а бешеную активность по производству фридмановского «лексуса», в сочетании с оливковой ветвью нечаянно, но не случайно напомнившего эренбурговского мистера Куля, который писал на производимых им снарядах: «Не убий!» – «Да разнесут они благую весть во все уголки земли!»

Впрочем, гор на свете много, сохранились даже и волшебные, вроде Кракатау. На Западе, с Западом не кончается мир – вот что пришлось нам узнать с неким, не скрою, сожалением (нам – русским западникам – иной жизни, вне кальвадосов и хемингуэев, не представлявшим и, главное, не желавшим).

Вспоминается финал романа Ивлина Во «Горсть праха»: просвещенный англичанин попал в гостеприимный плен некоего изгоя, выбравшего джунгли. Хозяин наслаждается великолепным английским гостя и его несравненным умением читать Диккенса, полное собрание которого украшает жизнь в джунглях. Прочитав все тома, возвращаются к первому. Невольный гость изнывает: когда хозяин отпустит его восвояси? А тот и не думает его держать: пожалуйста, уходите в любой момент и в любом направлении. Дело только в том, что никакого направления в этих джунглях не найти. Мораль ясна, отчего не делается утешительней: бросай Диккенса и уходи не зная куда – к крокодилам или даже к людоедам, как Майкл Рокфеллер. Вот современное состояние Запада: Диккенса он уже бросил, но ему всё еще кажется, что он знает путь в джунглях и пустынях «третьего мира».

Что касается русских, то у них есть великий утешитель – В.В. Розанов. Тот возражал тогдашнему мизантропу Константину Леонтьеву: