Н-10 (СИ)

— А что сказать ей?

— Я сам скажу. Потеряли мы их при ракетном обстреле.

— Понял. Я пытался расспросить систему, назвавшись твоим заместителем.

— Рисковый ты парень.

— Да я же не ради славы там или…

— Что удалось узнать?

— Система ниппель. Отсюда мы можем отослать наших бойцов. Подкрепления можно не ждать. Даже из нашего отряда, что сейчас на базе. Даже с путеводными зверьми сюда никого не пустят — которые при ракетном обстреле потерялись, ага… — улыбнулся Баск и отер пятерней мокрое лицо — Вот ведь дождина… Мир Монстров жадно пьет. С чего такой ливень?

— Этот мир умирал от жажды — пожал я плечами, снова удивившись силе обезболивающих — Система ведь его типа не видела, переведя в консервацию. А сейчас, благодаря нам снова «увидев» мир, спохватилась, что природа здесь подыхает от жажды и срочно открыла водные потоки.

— Природа подыхает? Не люди?

— Да срать ей на гоблинов с пересохшими пастями — хмыкнул я — А вот березки и елочки жалко. И животных ей жалко.

— Дерьмо…

— Вернее — так она запрограммирована. Такова реальность системы, Баск. Есть еще новости?

— Да полно!

— Излагай.

— Боеприпасов нам навалили. Все в ящиках сложено у платформы и затентовано. Там же аптечки, продовольствие. Про раненых уже сказал — подлечили их и прямо сейчас никто не подыхает. Ждут отправки. Система сообщила, что пассажирские дроны за теми, кого мы отсылаем, прибудут в течение десяти минут. Значит, дроны уже где-то рядом и только ждут команды на старт.

— Дальше.

— Я пытался узнать причину, по которой нам нельзя получить пополнение, но добился мало чего. Насколько я понял, система считает, что все выходы должны быть полностью перекрыты. Получается, эвакуация раненых — это типа бонуса за нашу героичность и все такое. Иначе все бы здесь остались. И останемся. До тех пор, пока не произойдет ослабления особого эпидемиологического режима. Это ведь она про…

— Кевин.

— Ага. Кевин бродит по степям — кивнул Баск — Что еще… везде поднялись грибы наблюдения, так что этот мирок просматривается вплоть до особой дикой границы.

— Там, где раньше патрулировали зеленые?

— В точку. Туда же ушли остатки Непримиримых, командир. Вместе с Дауррой. Туда же нырнула Брассара.

— Сведения точны?

— Из первых машинных рук. Как я понял, нам намекали, что нужно продолжить погоню и побыстрее…

— Дальше.

— Связь с базой установлена. Все работает идеально. Торгматы и медблоки подключились к вылезшему из земли энерговоду. Нам предоставили бесплатные розетки — я уже оттащил туда все батареи, прокинул провода, все заряжается. Рокс варит перловку со страусятиной, вскрыл еще банку Бункерснаба с барсучьим жиром. Мажет…

— Что мажет?

— Себя мажет… и с другими щедро делится… и про тебя всякое говорит… ногу ему вправили, но ходить долго еще не сможет.

— Дальше.

— Хм…

— Ну?

— Когда наши узнали, что возможно грядет эвакуация самых тяжелых… один из бойцов якобы случайно всадил себя заряд картечи в брюхо. Желудок в клочки, почки, печень, прочую требуху изрешетил. Все случилось впритык с медблоком — меньше метра пронести. И я… как-то не поверил в случайность. Поэтому, пока он был еще в сознании — после операции — я напрямую спросил. Случайно мол или намеренно. И сказал, что если мне его ответ не понравится, то им дальше уже займется командир Оди лично…

— И?

— Заплакал. Мужику лет сорок пять… а он в голос ноет, слезами захлебывется… говорит — что-то в нем сломалось… не может страх больше преодолевать. Но служить готов верой и правдой — где-нибудь на базе. Механиком, например.

— Ясно…

— Что с ним делать?

— До этого как вел себя в бою?

— Не хуже других. Стрелял, попадал, убивал.

— Эвакуировать его к хренам. Подлечить на базе, забрать снаряжение и вышвырнуть с территории и из сквада.

— И все?

— Он прострелил себе живот после заварухи, а не до нее — буркнул я — Поэтому пусть дышит. Что еще?

— Стиву щеку порвало. Но жив. Приткнулся рядом с Роксом. Тоже мажется жиром, пьют чай, болтают о разном.

— Ты это к чему сейчас?

— Одна из новостей.

— Дальше.

— Твоя особая посылка там же у платформы. Наших умерших забрала система. Дроны уже унеслись куда-то.

— Всё?

— То и дело над нами проходят патрули. Система глядит во все глаза.

— Молодец, Баск — медленно кивнул я — Прямо сука молодец… прямо вот сука как раньше — там, в первые дни на Окраине, когда ты продвигался ощупью по стенам. Помнишь?

— Помню.

— Что же изменилось? Не Йорка же тебя тряпкой сделала. Ну будем все на баб валить, да?

— Я потерял ясность, командир. На время.

— А сейчас?

— А сейчас все снова кристально чисто.

— Надолго?

— Навсегда!

— Ну-ну… — хмыкнул я и тяжело зашагал вниз по склону — Про Хвана что-нибудь говорят?

— Еще одна трансформация. Это он мне уже сказал…. И ему уже вкололи что-то — с его согласия.

— Ну-ну — повторил я — Отправляйся спать, боец. Передатчик держи включенным.

— Есть, командир! Оди… совсем забыл…

— Да?

— Там под тентом еще пара Терпимых притулилась. Те старики…

— Тоже мажут жопы барсучьим жиром?

— Продолжают наливаться самогоном. И все спрашивают, что же будет теперь… еще говорят, что готовы и дальше пахать, сеять, растить скот и щедро всем этим делиться…