Н 4 (СИ)

Ломались под ковшом уцелевшие цветы, хрустела керамика, цеплялась за металл земля… Легонько кольнуло в сердце горечью.

- Не беспокойся, ты все сделал нормально. Насчет бланка я замну. – Успокоил я его, и отключился.

Одновременно   пришла   смска,   что   мне   звонила   сестра.   После   небольшой заминки   оставил   телефон,   взял   подготовленный   сверток   из   бумаг,   сложенных пополам,   с   заднего   сидения   и   направился   ко   входу   в   дом.   Сам   как-нибудь договорюсь.

Внутри подъезда оказалось чисто, пусть и довольно обшарпано – возраст дома немилосердно   сказался   на   металлических   перилах,   уже   лишенных   пластиковой накладки,   а   некачественная   покраска   разошлась   трещинами,   свисая   со   стен.   На побелке потолков виднелись следы от баловства спичками, в пролете между первым и вторым этажом кто-то выломал часть дверок у почтовых ящиков. В остальном же –

ни мусора с пивными бутылками на лестничных маршах, ни запахов, а телефоны аварийных   служб   на   электрических   щитках   выведены   свежей   краской.   В   общем,

ощущение, что за порядком следят – но начали это делать совсем недавно, будто опомнившись, что так жить нельзя.

Нужная мне квартира располагалась на третьем этаже, слева от лестницы – и судя   по   расположению   и   типовому   проекту   дома,   являлась   двухкомнатной.

Новенький   дверной   звонок   находился   слева   от   новенькой   же   темно-коричневой железной двери со стеклом глазка в верхней половине.

Нажал на звонок и отошел чуть в сторону, чтобы в глазок было видно только плечо и руку.

- Кто там? – Приглушенно, из-за толщины дверей, спросила Ника.

- Вы нас топите! – Стараясь исказить голос, возмутился я.

Сработало   –   дверь   не   вышибли   со   мной   вместе   из   подъезда,   а   всего   лишь немного приоткрыли створку.

- Извините, - на ходу принялась оправдываться Ника. – Может, трубы старые. Я

жаловалась, но пока не починили… А, это ты, гад. – Холодно завершила она, глядя на меня.

Одета   она   была   в   банный   халат,   волосы   забраны   полотенцем.   Прищур убийственный.

- Ника, моего там было – только цветы! – С жаром произнес я, протягивая ей сверток.

- Я твоей сестре уже все сказала.

Смысл сказанного, судя по тону, понятен.

- Вот, возьми, - чуть понурился я, отметив, что брать сверток она не собирается.

- Это что? – Хмуро покосилась она.

- Извинения, - неловко ответил.

После чего просто положил рядом с дверью, отошел в сторону лестницы, но задержался на секунду.

-   Будет   просьба.   –   Посмотрел   я   на   нее.   –   На   неделю   поезжай   за   город.   В

университете ничего не скажут.

- Ты смеешь выгонять меня из моего города? - Прошипела Ника.

- Это просьба, - отвернулся я от девушки и чуть ссутулился. – Останешься – так останешься.

После чего спустился с лестницы, особо не прислушиваясь к звукам сверху.

Тем не менее, шелест бумаг – тех самых накладных на цветы, в которых был завернут артефакт, утерянный Никой, - я услышал.

- Зачем мне уезжать? – Произнесли сверху.

Не так, чтобы громко, но тут и расстояния невелики.

- Федор прилетает. Брат. Расстроится. – Односложно ответил я и в пару шагов вышел из подъезда.

На обратном пути ко мне все-таки дозвонилась Тоня. До того уже было десять пропущенных, так что не взять трубку уже было как-то неловко.

Выслушал ряд обвинений, возмущенное пыхтение на два голоса – тут и Катя подключилась,   а   также   нотацию,   что   так   делать   нельзя,   и   все,   что   мне   теперь остается делать, как приличному человеку, это…

- Я ей подарил вещь за три миллиарда.

Или так – неохотно согласились они. Но лучше бы, конечно…

- Я все сказал, - повесил я трубку.

Потому что расскажи им – они тут же включат свою «радиостанцию» и накроют новостью половину страны. Это ж не Федор – он, между прочим, со второго класса хранит   секрет,   кто   установил   систему   катапультирования   с   самолета   в   кресло школьной   карусели.   Все   уже   знают,   но   Федор   все   равно   хранит   и   загадочно поглядывает на людей.

А   артефакт   не   жалко.   Через   неделю   все   равно   станет   совместно   нажитым имуществом.

Глава 7

Понедельник   все-таки   наступил   –   и   несмотря   на   некую   странность   такого наблюдения, был определенный шанс не проснуться по утру, а оказаться сметенным в пыль и песок вместе со зданием. Защита-защитой – в том числе рунный обелиск,

вмурованный   в   фундамент   здания   -   но   я   как-то   не   сильно   хотел   проверять   ее эффективность   по  сравнению с Силой   Крови   древнего   семейства.   На  фоне   таких перспектив,   отдать   даже   очень   дорогой   артефакт   за   жизнь   и   спокойствие   -   не кажется чрезмерной платой. Да и виноват я, что уж.