Н-9 (СИ)

— Пошел нахрен — отмахнулся я и паренек, подхваченный лапищей орка, отлетел в сторону, шмякнувшись на тела погибших.

Подскочив, он хотел что-то сказать, но я перебил его:

— Копай могилы для своих.

— Но…

— Копай могилы, сученыш! — лязгнул я — Копай, сука! Почему ты вообще жив?! Твоих баб трахнули во все дыры! А тебя всего лишь пару раз по харе приложили и лекцию прочитали о грешной жизни?! Ты должен был умереть первым! Умереть до того, как ублюдочный старпер всунул свой вялый хрен в почти ребенка! Где ты был в тот момент?! Ладно! Если ты сейчас скажешь, что тебя оглушили и связали уже в беспамятстве — я не назову тебя жалким хренососом! Итак! Тебя оглушили? Ты был в беспамятстве?

— Я… меня… меня… нас загнали! Окружили! Они взрослые и сильные… злые… и я не знал, что они хотят сделать!

— Чего ты не знал? Вас убивают, девчонок лапают! Уверен, что они и вслух говорили немало — и кричали вслед тоже! Это племя ушлепков всегда одинаково — не могут не крикнуть вслед, что вот-вот нагонят и трахнут!

— Да… но… мы думали это испытание!

— Хера себе испытание… а когда первые болты кому-то в спину влетели? Когда первая девчонка заорала, когда с нее начали сдирать одежду и силой раздвигать ноги? Когда в нее взрослый ушлепок воткнул свой вонючий хер… Ты продолжал думать что это такое странное испытание?

— Я… уже ни о чем не думал! Я… был испуган… не понимал… я не понимал ничего!

— И ты позволил себя связать. А ведь если бы ты сопротивлялся до конца, если бы грыз их глотки или хотя бы сапоги — может кто-то из пошедших с тобой девчат остался бы жив, сумел бы убежать…

— Они бы сразу убили меня!

— Ага — кивнул я — Убили бы. Ладно сначала был шок и ты позволил себя связать. Почему потом не бился в веревках как безумный, когда одну из ваших в халупе трахал дядюшка Якоб и другие?

— Я…

— Копай могилы! Закапывай тех, кого не спасли воняющие смертью и грехами чужаки! И начни с той толстосисой бедолаги!

— Ее звали Ханна…

— Да уже насрать. Копай!

— Стеард сладко говорит… но и только — тяжело выдохнула девушка — Но он не подбивал нас уйти. Это сделала я.

— Ага… имя?

— Амнушка.

— Амнушка — кивнул я, глядя как взявшийся за старую мотыгу, найденную орком у хибары, Стеард принялся копать землю под первую могилу. К пареньку подошел орк, остановил его на пару секунд и снова протянул флягу с самогоном. На этот раз плачущий парень не отказался и сделал пару огромных сладко-горьких глотков — Ты не расскажешь мне, Амнушка, куда подевались те ужасно грешные чужаки, что приезжали до нас? М?

— Каждый раз семеро.

— Ага.

— Каждый раз такие… удивительные… — добавила лежащая Амнушка, скользя по моей фигуре внимательным цепким взглядом.

Ее можно понять. На их фоне мы выглядим как пришельцы из далекого будущего. Против домотканой одежды — сверкающие кирасы и прочее снаряжение, огнестрельное оружие, шлемы с прозрачными забралами, тяжелые рюкзаки за спинами.

Это большой недогляд со стороны системы. Это большая ошибка. Нельзя пускать в пасторальное прошлое выходцев из грешного сладкого будущего. Хочешь запустить контролеров? Запускай. Но потребуй, чтобы у них были бороды, никаких призмов и зверолюдей, одень избранных в такую же смешную одежонку, дай исключительно живых коней и вооружи копьями и арбалетами. Вот такие чужаки не привлекут к себе всеобщего внимания неискушенных аммнушитов.

— Где эти удивительные?

— Кто умер. А кто в Запретному Саду — легко ответила Амнушка.

— О как… — хмыкнул я — Умер или в Запретном Саду… вот тут давай поподробней, боевая девчонка.

— Я расскажу все. А ты дашь мне ту гремящую штуку и покажешь как ей правильно пользоваться.

— Зачем?

— Ради этого я возглягу с тобой, грешник. Я юная, но спелая!

— И тупая — дополнил я, скривившись — Не переоценивай себя. Зачем тебе дробовик?

— Я из другого поселения. И в путь сюда — тех, кто решил выбрать свободу грешную — провожал наш элдер дядюшка Дутч. Он очень стар. Очень добр и мудр. И он не мог не знать куда нас посылает…

— Не мог — согласился я — Они должны быть повязаны — все элдеры Рая. Он сознательно отправлял вас на изнасилование и смерть.

— Дашь дро-бо-вик?

— Рассказывай про Запретный Сад. А за своего элдера можешь не волноваться — нам все равно надо навестить гребаного дедушку. Ведь он сука еще не проголосовал… грешник…

— Грешник — повторила Амнушка и переглянулась с молчаливой трясущейся подругой — Грешник элдер… сука элдер! Сука элдер! Я правильно говорю?

— Правильно. Давай про Сад. А то отправлю тебя копать могилы…

— Сад… Великий Запретный Сад…

…

Самогон чуть исказил слова, но растормозил мозги и развязал язык. Слова полились полноводной рекой.