Ковалев отправляется к оберполицмейстеру, но не застает того дома. Ковалев приходит в отдел газетных объявлений с намерением дать объявление о пропаже носа, но ему отказывают, потому что подобное объявление может навредить репутации газеты. Визит к частному приставу также оказывается безрезультатным, поскольку Ковалев приходит в неподходящее время (когда пристав собирается вздремнуть).
Вернувшись домой, расстроенный Ковалев начинает обдумывать, кто из знакомых мог бы сыграть с ним такую злую шутку. Его подозрение падает на штаб-офицершу Подточину, которая хочет женить Ковалева на своей дочери, а он избегает решительного объяснения.
К Ковалеву приходит полицейский, объявляет, что нос найден (он выследил Ивана Яковлевича и поднял брошенный им нос) и вручает находку Ковалеву. Тот горячо благодарит полицейского, дает ему ассигнацию. Но попытки приставить нос обратно ни к чему не приводят. Даже доктор отказывается помочь, признавая бессилие медицины. Рассерженный Ковалев пишет письмо Подточиной, обвиняя ее в происках против его носа. В ответной записке Подточина искренне удивляется таким странным умозаключениям.
По Петербургу ползут слухи о разгуливающем по улицам носе майора Ковалева. Одна дама даже просит провести экскурсию для своих детей с показом этого редкого феномена.
7 апреля Ковалев просыпается и обнаруживает нос на прежнем месте. Он отправляется бриться к Ивану Яковлевичу, тот бреет его, стараясь не хвататься за нос (что раньше было его привычкой).
Молодой художник Чартков заходит в картинную лавку на Щукином дворе. Среди посредственных лубочных картинок он обнаруживает старый портрет. «Это был старик с лицом бронзового цвета, скулистым, чахлым; черты лица, казалось, были схвачены в минуту судорожного движенья и отзывались не северною силою. Пламенный полдень был запечатлен в них. Он был драпирован в широкий азиатский костюм. Как ни был поврежден и запылен портрет, но когда удалось счистить с него пыль, он увидел следы работы высокого художника. Портрет, казалось, был не кончен, но сила кисти была разительна. Необыкновеннее всего были глаза… Они, просто, глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию своею странною живостью». Чартков покупает портрет за двугривенный.
Чартков, как настоящий художник, живет в бедности, испытывает денежные затруднения, но не поддается искушению стать модным живописцем, предпочитая развивать свой талант. Чартков вечно должен за квартиру.
Дома Чартков еще не раз подходит к портрету, пытаясь понять секрет, в нем заключенный. «Это уже не была копия с натуры, это была та странная живость, которою бы озарилось лицо мертвеца, вставшего из могилы». Чарткову страшно ходить по комнате, он засыпает, во сне ему видится, что старик вылезает из своего портрета, достает из мешка свертки, а в свертках – деньги. Чартков хватает один из свертков с надписью «1000 червонцев», изо всех сил стараясь, чтобы старик не заметил его движения. Художник просыпается несколько раз, никак не может вернуться в свою реальность. Наяву оказывается, что в его комнате действительно лежит сверток с деньгами.
В дверь стучатся хозяин квартиры с полицейским, они требуют немедленной уплаты долга. Чартков выплачивает все сполна, нанимает новую роскошную квартиру, переезжает и решает писать модные портреты (в которых нет ни капли сходства с оригиналом, а есть лишь заказная маска). Чартков красиво одевается, заказывает о себе похвальную статью в газете и вскоре принимает первых заказчиков – богатую даму и ее дочь, портрет которой он должен написать. Художник довольно живо пишет лицо девушки, но матери не нравится то некоторая желтизна кожи, то еще какой-нибудь «дефект», который так оживляет милое личико ее дочери. Наконец заказчицы довольны; Чартков получает деньги и лестные отзывы. У него становится все больше клиентов. он рисует то, что от него требуют, приукрашивает лица, убирает «изъяны», придает несвойственное им выражение. Деньги текут рекой. Чартков сам удивляется, как он мог раньше тратить так много времени на работу над одним портретом. Теперь ему достаточно дня, чтобы кончить картину. Он модный живописец; он повсюду принят, он желанный гость, он позволяет себе в обществе судить других художников (включая Рафаэля), о нем пишут в газетах, сбережения его все увеличиваются.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное