На берегах озера Эль-явр

Хильда только сейчас догадалась, что тот странный дом с крышей, вросшей в землю, принадлежит ей, прорицательнице, вёльве Йотте Свамменхевен. Именно этот дом она видела во сне, только сверху. И ту кривую сосну на скале. Значит, всё это правда. И вот она добралась до этого места. Берег озера Эль-явр и водопад Перерождений. И правдой было всё, что рассказывал Лукас о своей прапрабабушке, Снежной ведьме. И самое главное, Артур совсем не смеялся над ней… И Хильде стало немного стыдно, но очень радостно и остро-горячо в сердце…

Глава 12

Хильда знакомится с Берсерком

Была уже ночь, но в свете большой желтой луны, которая тыквой висела над озером, всё было видно очень хорошо. И берег озера, на который вышла Хильда, и прибрежную поляну с нарядным домом. Он был совсем другой, чем тот, старый, на другом берегу, который она видела во сне.

Веселый и легкий, Дом стоял на расстоянии метров тридцати от воды. Деревянный, из ярко-желтых бревен, с маленькой мансардой под оранжевой черепичной крышей. К мансарде вела наружная лестница с массивными перилами и удобными широкими ступенями. Рамы окон и дверь выкрашены ослепительно яркой белой краской – чтобы злые духи не могли проникнуть внутрь. От маленького крыльца с тремя ступеньками гранитная дорожка вела к воде и продолжалась в виде мола, который уходил далеко в озеро. На его конце виднелась большая скамья на толстых ногах, и к ней была привязана лодка.

«А ты откуда взялась? Никогда тебя не видел раньше. Тебя эта старая ведьма привела, что ли?»

Гигантский, размером с некрупную собаку, и очень лохматый кот, задрав хвост, вышел из леса позади Хильды. Он остановился шагах в пяти от нее и замер, шевеля длинными густыми усами и подрагивая кончиками ушей. Хотя, строго говоря, кончиков его уши не имели, так как по краям были надорваны и выглядели, прямо скажем, неопрятно. Но кота это нисколько не волновало. Он, урча басом и медленно делая короткие шаги, иногда замирая на месте, всё же подошел вплотную к Хильде.

«Ладно, чего тут стоишь, как старый мышь Пуззихельд перед лужей воды. Иди в дом, открой мне дверь. В этом доме всегда полно вкусной еды, только он редко бывает открыт… Давай, двигайся, жрать охота… Сегодня дел было много, не успел поохотиться…» И кот, повернувшись задом к Хильде, оглянулся на нее через плечо, и неспеша стал переходить травянистую лужайку между опушкой леса, где стояла Хильда, и домом.

Дом, казалось, был готов к приему гостей. Огромный холодильник, набитый продуктами, большой посудный шкаф, широкий топчан, на котором могли разместиться человек пять. Посередине большой комнаты стоял массивный деревянный стол на шести основательных ногах, сделанных из ствола молодой сосны. Его поверхность слепила глаза желтизной и глянцем. Настоящая дровяная плита с вмазанным в нее котлом для воды была вычищена, дрова в топке сложены и даже длинные спички лежали на низенькой скамеечке.

Хильда с любопытством разглядывала, открывала дверцы шкафов, щупала толстые шкуры на топчане, провела рукой по крышке стола и ощутила легкую вибрацию дерева. Ей тут очень нравилось, она успокоилась после приключений долгого дня. И она устала, захотелось спать.

«Эй, ты чего это? А жрать? Давай не ленись, открывай этот железный шкаф и достань кусок мяса. Налей сметаны – я всегда в этом доме ем сметану, чтоб ты знала на будущее…»

Хильда, посмеиваясь про себя, выполнила все приказы наглеца. А тот, урча грубым басом, вылизал большую деревянную миску со сметаной, разжевал и проглотил, правда, с небольшим усилием, кусок мяса величиной с кролика и теперь сидел перед дверью в сытой созерцательности и, щуря глаза, разглядывал Хильду.

И только сейчас она увидела, что этот странный гигантский кот, наглый и властный, имеет окрас обычного городского помойного бродяги: серо-песочный с темными полосками – и обыкновенные кошачьи глаза желтого цвета. Только вот зрачки у него были полулунной формы. Когда он переводил взгляд – как будто два черных тонких полумесяца на желтом небе поворачивались рожками то в одну сторону, то в другую.

Она подошла к коту и протянула руку, чтобы почесать ему шею, как домашней кошке. Это было ошибкой и торжеством простенькой житейской истины – не мерь всех своей меркой…

Реакция кота была мгновенной, правая лапа взвилась в воздух, блеснул веер когтеножей, и рука Хильды от локтя до запястья украсилась пятью окровавленными полосами. Она вскрикнула и, стряхивая капли крови с руки, обиженно и возмущенно сказала:

– Какой же ты негодяй, дикарь и неблагодарный зверюга! Я тебе не сделала ничего плохого, впустила в дом, покормила, дала всё, что ты хотел, а ты…

«А я тебе не домашний пыльный тюфяк. И нечего протягивать ко мне руки, не люблю этого… Кстати, когда будешь меня звать, чтобы угостить рыбой или курицей, крикни просто в лес – Берсерк! – я услышу».

– Тебя зовут Берсерк? Говорят, они специально перед боем ели мухоморы, чтобы стать совсем злыми. Ты тоже ешь мухоморы? И потому такой злой?