На берегу

– Подождите. – Дрю снова упорхнула в кладовку и принесла охапку подсолнечников с головками размером с десертную тарелку.

– Господи, они идеальны! Вы выбрали правильный бизнес, Друзилла.

Самый лучший из комплиментов, подумала она.

– А какой смысл заниматься не своим делом? И поскольку вы вот-вот побьете мой личный рекорд единовременных продаж, можете называть меня Дрю.

– С удовольствием.

– И четвертая счастливица?

– Дерзкая, прекрасная, умная и сексуальная. С сердцем… – С сердцем Анны, подумал он. – С потрясающим сердцем. Самая чудесная женщина из всех, кого я когда-либо знал.

– Похоже, вы знали довольно многих. Минуточку. – Она снова исчезла в кладовке, оставив его восхищаться подсолнечниками, и вскоре вынесла азиатские лилии победного алого цвета.

– О, боже! Они так похожи на Анну. – Сет осторожно дотронулся до ярко-красного лепестка. – Абсолютное попадание. Вы только что сделали меня героем.

– Рада помочь. Я уложу их в коробки и перевяжу лентами соответствующего цвета. Вы сможете не трясти их?

– Думаю, справлюсь.

– Цена карточек включена. Выбирайте любые со стеллажа.

– Мне не нужны карточки. – Наблюдая, как она запечатывает концы стеблей в капсулы с водой, Сет заметил отсутствие обручального кольца. Он все равно нарисовал бы ее, но, будь она замужем, сорвались бы прочие его планы.

– А какой цветок – вы?

Укладывая первый букет в выстланную папиросной бумагой коробку, Дрю мельком взглянула на Сета.

– Все. Я люблю разнообразие. – Она обвязала коробку фиолетовой лентой. – Как, похоже, и вы.

– Ужасно не хочется разрушать иллюзию о моем гареме. Сестры. А подсолнечники – племянница, кузина, сестра… Точная родственная связь несколько туманна.

– Хм-хм.

– Жены моих братьев. И старшая дочь одного из братьев. Я решил, что должен прояснить ситуацию, поскольку собираюсь вас рисовать.

– Неужели? – Она перевязала вторую коробку розовой лентой с белой кружевной каймой. – Вы серьезно?

Пока Дрю упаковывала подсолнечники, Сет достал и положил на прилавок кредитку.

– Вы думаете, что я просто хочу добраться до вас обнаженной, и я бы действительно не возражал.

Дрю вытянула золотистую ленту.

– С чего бы вам возражать?

– Вот именно. Но мы могли бы начать с вашего лица. Хорошее лицо. И отличная форма черепа.

Впервые ее пальцы дрогнули. С легким смешком она подняла голову и пристально посмотрела на него.

– Форма черепа?

– Ну да. Вам тоже нравится, иначе вы не носили бы такую прическу. Убедительное заявление без лишнего шума.

Дрю завязала бант.

– Вы ловко характеризуете женщин парой метких фраз.

– Я люблю женщин.

– Я это поняла.

Когда она заканчивала укладывать красные лилии, в магазин вошли двое покупателей и принялись разглядывать цветы. Отлично, подумала Дрю. Пора прощаться с художником Куином.

– Я польщена вашим восхищением формой моего черепа. – Она взяла его кредитку, чтобы пробить чек. – И желанием такого талантливого и знаменитого художника нарисовать меня. Однако бизнес съедает почти все мое время, а тем, что остается, я распоряжаюсь очень эгоистично. – Дрю озвучила сумму и подвинула ему чек на подпись.

– Вы закрываетесь в шесть и не работаете по воскресеньям.

Вместо раздражения она почувствовала заинтересованность.

– От вас мало что ускользает, не так ли?

– Важна каждая деталь. – Подписав чек, Сет выхватил одну из подарочных карточек, перевернул и на чистой стороне быстро нарисовал лицо хозяйки магазина в виде цветка на длинном стебле, добавил номер домашнего телефона и расписался. И протянул ей карточку. – На случай, если вы передумаете.

Дрю внимательно рассмотрела карточку, и губы ее дрогнули.

– Я смогла бы продать это на интернет-аукционе за кругленькую сумму.

– Вы до этого не опуститесь. – Сет сгреб коробки. – Спасибо за цветы.

– Пожалуйста. – Дрю вышла из-за прилавка, чтобы открыть ему дверь. – Надеюсь, вашим… сестрам понравится.

– Не сомневаюсь. – Он оглянулся. – Я вернусь.

– Я буду здесь.

Сунув набросок в карман, она закрыла дверь.

Как чудесно увидеться с Сибил, провести с ней целый час. Какое удовольствие смотреть, как она расставляет цветы в высокой хрустальной вазе.

Фиолетовые калы идеально подходят Сибил, решил Сет, как и дом, который они с Филипом купили, просторный викторианский дом со всеми присущими эпохе деталями.

За прошедшие годы Сибил не раз меняла прическу, но сейчас вернулась к той, которую он любил больше всего: волосы ниспадали почти до плеч, блестящие и густые, цвета дорогой норковой шубки. Узкие черные брюки и простая накрахмаленная белая блузка – ее представление о неформальной одежде. Работая дома, она днем и губы не красила. Мать двух непосед, дипломированный социолог и успешный писатель, она выглядела такой безмятежной, будто ее ничто не заботило. Сет точно знал, как нелегко досталась ей эта безмятежность.

Сибил выросла в одном доме с его матерью, но сводные сестры были абсолютно разными. Поскольку его нутро сжималось от одной мысли о Глории Делотер, он сосредоточился на Сибил.

– Когда ты с Филом и детьми несколько месяцев назад приезжала в Рим, мне и в голову не приходило, что в следующий раз мы увидимся здесь.