На берегу Севана

Анаид стояла, опустив голову, красная от смущения. А учитель, который в то же время был одним из сельских агитаторов, воспользовался удобным моментом и заговорил о мичуринской науке.

– Да, – повторил он, – вопрос, затронутый Анаид, – вопрос принципиальный. Что наши, советские ученые говорят? Мичурин и его последователи? Они говорят, что свойства, полученные по наследству, могут быть изменены. Воздействуй на растение, на животное, создай для них новую среду – и ты сможешь изменить их свойства так, как тебе нужно. И новые, полезные для человека свойства растения, животного будут переданы ими последующим поколениям. В Костромской области есть совхоз «Караваево». Там советские ученые вместе с замечательными местными колхозниками-скотоводами за последние двенадцать – пятнадцать лет создали по мичуринским методам самую продуктивную породу молочного скота в мире. Коровы совхоза, дающие в год по тридцать – сорок пудов масла, давно уже оставили далеко позади себя пресловутых американских чемпионок…

– Сорок пудов масла?.. Ого-го! – поразился Грикор.

Учитель сделал паузу и посмотрел на своих слушателей. В их глазах он словно прочитал взволновавшую всех мысль: «Когда-то у колхоза Личк будут такие коровы?»

– Люди за десять лет такую породу скота вывели! – разгорячился Камо: – Неужто мы не сумеем птенцов вывести и ферму создать?

– Располагая мичуринским оружием, вы, конечно, сумеете осуществить свою затею, – согласился Арам Михайлович. – Рассказ Анаид убедил меня, что такого рода задачу мы сумеем решить здесь, у себя. Но только вы должны хорошо изучить литературу по птицеводству – она у нас есть – и действовать по указаниям районного птицевода. Что ж, приступайте к опытам. – Помолчав немного, Арам Михайлович добавил: – Только с одним условием: часть птенцов осенью вы должны непременно выпустить на волю. Надо полностью возместить тот вред, который вы нанесли природе, собирая яйца диких птиц.

– Непременно, непременно, Арам Михайлович, обещаем! – хором отозвались ребята.

– И больше гнезда не смейте разорять – пусть это будет в первый и последний раз.

Собравшиеся понемногу разошлись. Остались одни наши юные натуралисты да дед Асатур. Камо с трудом сдерживал свою радость.

– Теперь нам надо собрать наседок и достать в колхозе инкубаторы, – сказал он. – Да председатель такой строгий, разве к нему подойдешь!

– Вы его плохо знаете. Пойди и от моего имени попроси дать вам два инкубатора. Надо еще, чтобы кто-нибудь из вас поехал в районный центр и купил там аккумуляторные батареи. Вот вам на расходы. – Учитель вынул из ящика стола деньги и протянул их мальчику.

Камо густо покраснел.

– Мы сами, Арам Михайлович… – пробормотал он.

– Ничего-ничего, бери. Или вы не хотите меня в компаньоны по ферме принять? – засмеялся учитель.

– Аккумуляторные батареи дают мало тепла, ни к чему они. Не лучше ли согревать инкубаторы обыкновенной керосиновой лампой? – высказал свое мнение Армен.

– Лампой будет трудно… Температура должна быть равномерной, а лампа то ярче разгорится, то затухнет. Если нужно, достанем несколько аккумуляторов, соединим их в батарею, энергии будет больше. Если инкубатор маленький, его можно согреть аккумулятором.

– Да, но энергии аккумуляторов хватает всего на несколько дней, – возразил Армен.

– Это верно. Поэтому нам нужно иметь наготове несколько аккумуляторных батарей. Начнет в инкубаторе падать температура – сейчас же можно будет подставить заряженную батарею. А те, что мы используем, нам на машинно-тракторной станции зарядят.

– Ну, зачем на станции! Это и у нас в колхозе можно сделать – есть же у нас и грузовик и легковая машина, – сказал Камо.

– Можно, конечно, но вам ведь много аккумуляторов потребуется, – сказал Арам Михайлович. – Я поговорю с директором машинно-тракторной станции. Попробую убедить его дать нам их побольше.

– Арам Михайлович, а водяной? – спросил Армен.

– Пошлем письмо и снимок в Ереван, попросим ученых помочь нам разобраться в этом вопросе. Может быть, пришлют геолога. Пока же в часы, свободные от уроков, займитесь птичьей фермой. Это дело, надеюсь, вам удастся.

Ребята согласились с Арамом Михайловичем. Однако и в эти дни и в последующие мысли Армена упорно возвращались к тайне озера. «Что же все-таки там делается? Что вызывает эти звуки?» – думал он.

Ребята расстались с учителем в веселом настроении. Но не успели они выйти за ворота, как Арам Михайлович вернул их:

– Я забыл спросить вас о самом главном: где же будут плавать ваши утки и гуси? Им ведь вода нужна!

– Да, – задумчиво ответил Камо, – это верно, вода нужна. В селе у нас с водой плохо. Нам это и в голову не пришло. Не вырыть ли нам небольшой пруд и наполнить его водой из нашей речки?

– Это можно сделать. Устроим комсомольско-пионерский субботник, – согласился учитель.

– Ох, как хорошо будет! – обрадовался Грикор. – Мы туда и рыб напустим… И рыб разведем! – шепнул он на ухо Асмик.

Учитель улыбнулся:

– Развести разведете, а выловить и съесть не успеете. Ведь пока рыбки ваши подрастут, вода в речке высохнет и пруд обмелеет.