На берегу спокойных вод. Компиляция (СИ)

Конечно, используя последние достижения науки и располагая политической властью, можно было бы искоренить это свойство человеческой натуры — многие полагали, что следует пойти именно по такому пути. Но практики поступили иначе. Признав, что соревновательность, тяга к борьбе, мужество перед лицом неодолимой опасности — решающие качества для человеческого рода, гарантия непрерывности его существования, препятствие на пути к его деградации, эти люди объявили, что стремление к насилию неразрывно связано с изобретательностью, умением адаптироваться к любым обстоятельствам, упорством в достижении цели.

Таким образом, встала проблема: как сохранить мир вечно и в то же время не остановить прогресс цивилизации.

Выход нашелся: узаконить насилие. Дать человеку отдушину…

Сначала легализовали кровавые гладиаторские игры. Но требовалось больше — люди нуждались в подлинных ощущениях, а не в суррогатах.

Поэтому пришлось узаконить убийства — правда, на строго индивидуальной основе, только для тех, кому по складу характера это было необходимо. Правительство пошло на то, чтобы основать Министерство эмоционального катарсиса.

Методом проб и ошибок отработали единые правила. Каждый, кто хотел убить, регистрировался в МЭК. После определенных формальностей Министерство обеспечивало Охотника Жертвой. Если побеждал Охотник, то спустя несколько месяцев он в соответствии с законом становился Жертвой. Затем, в случае благоприятного — для него исхода этого поединка, он мог либо остановиться, либо записаться на следующий тур. Таким образом, система основывалась на том, что человеку предоставлялась возможность совершить любое количество убийств.

К концу первого десятилетия статистика установила, что примерно каждый третий обращался в МЭК — по крайней мере один раз. Цифра эта, уменьшившись до каждого четвертого, так и оставалась неизменной.

Философы были недовольны, но практики испытывали удовлетворение: война осталась там, где ей, по их мнению, и следовало быть изначально, — в руках индивида.

Игра постепенно совершенствовалась. С момента же ее официального признания она превратилась в большой бизнес. Возникли фирмы; обслуживающие как Охотников, так и Жертв.

Министерство эмоционального катарсиса выбирало имена Жертв наугад. На убийство Охотнику отводилось две недели. Рассчитывать ему приходилось только на собственную изобретательность, любая посторонняя помощь считалась нарушением правил. Охотнику давались имя Жертвы, ее адрес и описание внешности; убивать он мог только из пистолета стандартного калибра. Применять какое-либо другое оружие запрещалось.

Жертва получала извещение на неделю раньше Охотника. Ей сообщалось одно: она — Жертва. Имени своего Охотника она не знала. Жертве предоставлялось право пользоваться любым оружием (и вообще для уничтожения противника разрешалось прибегать к каким угодно средствам). Жертве разрешалось также нанимать сыщиков (они не имели права убивать — роль их сводилась к обнаружению Охотника).

Убийство или ранение постороннего человека в ходе Охоты строго карались. Вообще же наказание за убийство по любым мотивам — ревность, корысть к т.д. — было определено одно: смертная казнь, вне зависимости от смягчающих обстоятельств.

Система получила всеобщее одобрение: те, кто хотел убивать, имели такую возможность; тех же, кого это не привлекало — основную часть населения, никто, разумеется, не принуждал это делать.

Как бы то ни было, человечество избавилось от угрозы всепланетных войн. Их заменили сотни тысяч малых…

…Теперь предстоящая Охота особой радости у Фрелейна не вызывала — и все потому, что Жертвой на этот раз оказалась женщина. Но, в конце концов, если она сама зарегистрировалась, то пускай пеняет на себя. Уцелев в шести Играх, он не собирался проигрывать и на этот раз.

То, что Джанет Патциг жила в Нью-Йорке, все же немного утешило Фрелейна: ему нравилась Охота в больших городах, к тому же он давно хотел побывать в Нью-Йорке. Возраст Патциг в извещении не был указан, но на фотографии она выглядела на двадцать с небольшим.

Остаток утра он провел; заучивая сведения о своей Жертве, затем подшил полученное извещение к предшествующим.

Фрелейн заказал по телефону билеты на самолет, затем принял душ. Натянув «Костюм-Защиту»; давно приготовленный для Охоты, Фрелейн придирчиво выбрал из своей коллекции пистолет, почистил его, смазал и, засунул в оружейный карман, начал паковать чемодан.

Он чувствовал, как его охватывает возбуждение. Удивительно, что каждое убийство волнует по-своему. От этого не устаешь, это не приедается, как французские пирожные, женщины или выпивка. Каждый раз что-то новое, не похожее на предыдущее.

Окончив сборы, он подошел к книжному шкафу, раздумывая, что захватить в дорогу.