На берегу Уршдона

Есть у этого тутовника еще одна особенность: на других ягоды за ночь поспевают и начинают осыпаться, а дерево Гуашша уж не осыплется. Сколько ни жди. Черные, как жуки, ягоды держатся крепко на зеленых ветках, будто приклеенные. Не потрясешь дерево, так и будут висеть.

В такие дни просто смех смотреть на Гуашша. Делается сама не своя! Встанет чуть свет, в руке длинная хворостина, усядется под деревом на скамейке и ерзает, вертит головой туда-сюда, высматривает, чтобы чужая корова или свинья не задела. Толкнут дерево и убытку наделают: куры и гуси поклюют осыпавшиеся ягоды. Если какая ягодка сама упадет в траву, Гуашша не проморгает — на гусей у нее хворостина: прочь пошли, ненасытные! Вот я вас!

Гогот, перья летят…

Только к ночи Гуашша угомонится. Скотина заперта по дворам, люди спят. Ночью за Гуашша собака сторожит. Такая же злая, как хозяйка.

Правду сказать, старуха не зря хлопочет: слаще ягод, чем с ее тутовника, не сыскать. Охотников полакомиться много. Но сильнее, по-моему, не то манит, что сладко, а что к дереву подобраться трудно. В этом весь интерес.

Раза два в неделю Гуашша отрясает тутовник — зовет соседей. Этого ждут с нетерпением. Не только дети, даже взрослые. Собираются отовсюду и смотрят. И что еще интересно, куры сбегаются, гуси, утки, телята, свиньи… Будто их кто оповещает!

У Гуашша хлопот полон рот. Главное, найти «трусильщика». Забраться на дерево — таких сколько хочешь. Но доверяет Гуашша не любому-каждому. Это особый почет! Меня, к примеру, ни разу не попросила. Бешагура, Хадзыбатыра и Хаматкана тоже. Меня потому, что скосил всю траву под ее плетнем. В школе велели, чтоб каждый за каникулы скосил бурьян возле своего дома. Я выкосил сорняк и вдоль плетня нашей соседки. Старуха рассердилась на меня, теперь, мол, скотина будет о плетень тереться. И куры будут возиться, пылить…

Не знаю, с кем из соседей она еще не поссорилась. Если разобраться, так и на дерево лезть некому!

Сегодня день ее тутовника. С утра стало известно: дерево черным-черно, и хозяйка ни разу не присела. После обеда Гуашша приволокла и бросила на скамейку брезентовое полотнище. Села и посматривает кругом, слушает, насторожив ухо, не упало ли где с дерева.

Мальчишки давно околачиваются возле плетня. Каждый мечтает отведать тутовых ягод, а повезет — взобраться на дерево.

Гуашша обводит ребятишек недобрым взглядом. И машет рукой, как на цыплячий выводок: кыш, окаянные! Наконец говорит недовольно:

— Мадинат, гусей прогони, совсем замучили!

Это уже кое-что. Если гусей доверила Мадинат, то неспроста.

Мадинат погнала гусиное стадо по переулку, прямо к кустам бузины. Гуашша снова к ней:

— Закрой свинарник, еще вырвутся, проклятые.

Мадинат и тут сделала, как надо. Слов нет, теперь и на тутовник она полезет. Я-то понял, почему. Несколько дней назад у Агубе пропал перочинный ножик. Мы все кусты обшарили, а нашла Мадинат. Нашла и отнесла бабке.

Пока она закрывала свинарник, Гуашша сказала одному из нас и еще трем девчонкам, чтоб растянули под деревом брезент.

— А ты, деточка, полезай, да смотри, ветки не поломай!

— Гуашша это сказала, конечно, Мадинат.

Теперь ясно, кто у старухи ходит в любимчиках. А что такого особенного в Мадинат? Девчонка как девчонка. Даже не заметили, как она сюда пришла… А сейчас глаз с нее не сводим. Мадинат же прямо сияет от радости. Еще бы — до сих пор Гуашша на девчонок внимания не обращала!

Мадинат легко забралась на нижнюю ветку. Хотела подняться повыше, но старуха закричала, чтоб дальше не лезла.

— Ой, боюсь, поломаешь!

Мадинат обхватила ствол дерева обеими руками, покачалась на ветке, проверяя, удержит ли. Посмотрела вверх, потом вниз. Гуашша тоже посмотрела вверх, потом вниз. И замахала руками:

— Подожди, подожди!

Она сама подтащила брезент под дерево, чтобы ни одна ягодка мимо не упала.

Мадинат принялась изо всех сил трясти дерево. Все, что сорвалось с веток, оказалось на земле.

Старуха ногами затопала:

— Стой, стой!

Брезент отнесли на прежнее место. И снова задрожали ветки. Дождем посыпались «черные жуки», гулко ударяясь о брезентовое полотнище. Но вместе с черными упало и несколько зеленых ягод.

— Зачем так сильно трясешь! — заволновалась Гуашша. — Вон сколько незрелых!

Стали подбирать. Все ягодки целехонькие, хоть попадали с верхних веток. Ни одна не разбилась. Мальчишки ползали по траве, жадно бросали в рот сладкие ягоды, а кое-кто и за пазуху. Старуха суетилась возле. Сунула одному, другому по хворостине, чтоб птицу и скотину отогнали. Да кому охота! Мальчишки, девчонки, гуси, свиньи — все перемешалось. Гуашша голос сорвала от крика. Хворостина в ее руке так и ходила. Досталось кое-кому и из мальчишек… Пока птицу и свиней не прогнали, старуха никого к тутовнику не подпустила.

А его тряси хоть целый день! Сгребли ягоды в ведро. Еще больше осталось на дереве.