На ближневосточных перекрестках

…Наш самолет остается на аэродроме, построенном еще англичанами во время второй мировой войны. От них же здесь остались сложенные из тяжелых камней казармы. Сейчас февраль, но солнце печет немилосердно. Ждем прибытия автомашин, чтобы поехать в административный центр острова — Ходейбо (Хадибу). Одна из них уже пришла, и мы, не дожидаясь остальных, с тем чтобы скоротать время, отправляемся в соседнюю рыбацкую деревушку.

Десятка два домов сложены из обломков коралловых рифов. На улице, — ни души. Может быть, все вышли в море на лов рыб? Наконец появляются вездесущие мальчишки, затем мужчины и женщины. Идем с рыбаками на берег моря. Песок настолько белый, что при ярком солнце на пего больно смотреть без защитных очков. Он усыпан веточками кораллов, сухих водорослей, большими раковинами. В тех местах, где стоят долбленые хури, видим горы мелких раковин жемчужниц.

Где-то довелось прочитать, что здесь, на Сокотре, и только здесь, добывают редкий черный жемчуг. Спрашиваю об этом рыбаков. Они кивают головами, и вот один из мальчишек срывается с места и несется в деревню. Через несколько минут, запыхавшись, он подбегает к нам и вручает пославшему его рыбаку крошечный узелок. Узелок торжественно разворачивается, и на грубую ладонь высыпается несколько мелких, чуть розоватых жемчужин и одна темная, свинцового цвета. Это и есть знаменитая черная жемчужина. Рыбаки не называют ее черной, а говорят «рассасый», т. е. «свинцовая», в точности передавая ее оттенок.

Нам отчаянно сигналят. За разговорами время прошло незаметно, и мы должны возвращаться. Прощаемся с новыми знакомыми, набиваем карманы раковинами жемчужниц и, придерживая карманы руками, спешим к своим.

— Наконец все — и люди, и автомашины — в сборе и мы отправляемся в Ходейбо. Поднимая красную тонкую пыль, петляем меж колючих кустарников и одиноко стоящих пальм. Едем вдоль другой деревни. Дома, как и в первой, сложены из обломков кораллов, покрыты пальмовыми циновками. Сразу же за деревней нам приходится выйти из машин и продолжить путь пешком: дорога еще не достроена, и надо пройти через ущелье, засыпанное камнями, до площадки, где нас ожидает вертолет. На Сокотре нет хищников. Однако именно здесь, в этих местах, где мы сейчас идем, встречаются змеи (билиле) и ядовитые насекомые — скорпионы (каанхии) и сороконожки (дихазхан). Зеленая стрекоза как-то боком взмывает в воздух и берет курс на Ходейбо. Внизу изумрудного цвета море лижет белый песок, разбивается о красные скалы, на которых чудом зацепились диковинные деревья. Акулы или дельфины мелькают у берега, бросая черные тени на темные поля кораллов.

Белые кустики, которые привозят из стран южных морей, это уже обработанные, отбеленные кораллы. Извлеченный же из моря куст коралла грязно-серого цвета. Только кончики его веточек имеют бледно-розовый оттенок и, кроме того, очень тяжелый запах. Коралл в Адене отбеливают хлорной известью и после этого он приобретает тот девственно белый цвет, который мы привыкли видеть. Кораллы — очень нежные создания. Они растут медленно, в определенной среде, большими колониями. Грубая добыча живых кораллов порой приводит к тому, что вся колония, часто тянущаяся на десятки метров, может погибнуть.

Идем по улицам. Ходейбо, раскинувшегося у подножия гор Хаджхар, поднимающихся на 1800 м над уровнем моря. Самая высокая вершина Фадхум-Дафира сложена из белых известковых скал.

Большинство домов Ходейбо построено из обломков кораллов, называемых «хасуба». Хотя горы и близко, в горах нет ни одной каменоломни, что объясняется отсутствием дорог и транспорта для доставки тяжелых камней. Из хасубы же получают материал, которым скрепляют камни при строительстве. Для этого на берегу вырывают большую яму (махрика), куда слоями складывают пальмовые ветки и обломки кораллов… Все это поджигается, и к утру следующего, дня нура, т. е. известь, готова.

Наш сопровождающий — Хашим (коренной житель Сокатры) — неожиданно повстречал своего брата. Хашим прилетел с нами из Адена, и, поскольку он отсутствовал несколько месяцев, братья приветствовали друг друга очень тепло. Взявшись за правые руки, они четыре раза коснулись друг друга кончиками носов. Затем, подняв руку на уровень носа, каждый из них дотронулся кончиком носа тыльной стороны руки другого. Женщина приветствует своего отца или мужа таким же образом, а мужчина носом «целует» жену и детей. Подобную форму приветствия я наблюдал только на берегах Персидского залива и ни разу не видел в Южном Йемене.