На боевом курсе

Одним из недостатков первых месяцев войны был, на мой взгляд, слабый уровень подготовки командного состава. Да и вообще недостаток его. Командиров взводов, рот, батальонов и выше хватало всего-навсего на миллионную армию, а ведь пришлось развернуть сначала семи-, а затем и одиннадцатимиллионную армию. За короткое время на такую армию подготовить умелых командиров практически невозможно. Срочно развертывались краткосрочные школы, курсы подготовки командиров. Но как бы их не называли - "ускоренные", "срочные", "сверхсрочные", - настоящих командиров быстро не подготовишь. Подготовка их, как говорится, желала оставаться лучшей. Приходилось доучиваться в бою, а это значит - доучиваться потерями и не малой кровью, как пелось в песне, а довольно большой...

На госпитальной койке всякий на время становится философом. Я не был исключением. Лежал, думал - и о себе, и о судьбе страны. Казалось, ни в чем себя особо упрекнуть не мог, и все же, чуть пойдя на поправку, я начал требовать поскорей выписать меня в полк.

Военврач слушал, слушал, да однажды резко осек:

- Ты, юноша, не кипятись! Там кто нужен? Солдат. А ты полсолдата! Вот, когда вылечу совсем, тогда и отпущу.

Я уже дрова на больничном дворе колю, а меня все лечат. Объясняют: курс должен пройти. Месяца полтора лечили. Правда с тех пор ревматизмом, от которого меня лечили, я больше не страдал.

Сорок второй...

После госпиталя мне было предписано явиться в Куйбышев, где формировались штурмовые полки. Я полагал, что меня тут же отправят на фронт. А оказался, к своему крайнему неудовольствию, в инструкторском составе. Едва сам овладел новой машиной - а уже в учителя.

Работы было много. Приходилось не только переучивать опытных летчиков, но и ставить на крыло новичков: иные-то до недавнего времени и самолета этого не видели. За считанные недели готовили мы штурмовиков и отправляли в штурмовые полки, которые нуждались в постоянном притоке свежих сил. Но сердце у меня не лежало к наставнической деятельности. И я, добросовестно исполняя обязанности инструктора, присматривал среди временно базирующихся на аэродроме летных частей полк, с которым бы удрал на фронт.

И приглядел. 504-й штурмовой авиаполк, которым командовал майор Ф.З. Болдырихин. Полк этот за три месяца боев на Ленинградском фронте совершил много боевых вылетов, вывел из строя около двухсот автомашин с грузами, до двух десятков танков, сжег тринадцать самолетов и уничтожил около тысячи шестисот солдат и офицеров противника. Комиссаром полка - тогда это было довольно необычно - был летчик Т. Левченко. Такой мог увлечь подчиненных не только словом, но и делом, личным примером.

Полк состоял из двух эскадрилий. Одной командовал лейтенант Ф. Янченко, другой - капитан И. Иваха. Еще 504-й полк привлек меня тем, что среди летчиков полка нашлись старые знакомые. Они-то и свели меня с командиром.

При встрече Болдырихин спросил:

- Вы что - на фронт хотите?

- Так точно!

- Похвально. И должность подходящую небось потребуете? А я вам должности дать не могу. Рядовым пойдете?

- Да кем угодно!..

И Болдырихин взял меня командиром звена.

В начале марта 1942 года 504 штурмовой полк был включен в состав ВВС

Брянского фронта. Перелетев на полевой аэродром под Елец, мы начали готовиться к предстоящим боям.

И вот в апреле мой первый боевой вылет на "иле". Ходили мы тогда на задание в район Мценска - это на пределе горючего. Вел нас, помню, опытный летчик, штурман полка капитан Лыткин. Отштурмовались и вернулись домой благополучно - всей группой.

В мае войска Юго-Западного фронта перешли в наступление - дело было под Харьковом. Мы жадно ловили сводки Совинформбюро. Радовались. Тогда же началось создание воздушных армий, формирование крупных авиационных соединений. Наш 504-й штурмовой авиаполк включили в состав только что созданной 226 штурмовой авиадивизии, и полк перелетел на полевой аэродром Лачиново. С этой площадки мы совершили только два боевых вылета. Но такие, которые запомнились.

...Под Курском находился аэродром, на котором по данным разведки, было более шестидесяти самолетов. Аэродром - базовый, понятно, сильно защищен. Но мы знали, что нам его рано или поздно штурмовать. Единственное, чего мы не ведали - дня и времени вылета. И жили с постоянным ощущением: сегодня обязательно пойдем на боевое задание.

Переживали... А ожидание - вот-вот объявят вылет - растянулось на неделю.

Тут еще зачастил к нам дивизионный разведчик. Приходил порой по три раза на дню и непременно с новостями: мол пометьте на картах - ребята выявили еще одну зенитную батарею. Да куда уже было помечать! И так, по его данным, на карте вокруг аэродрома сплошные зенитные батареи.

"Чего они там эти зенитные батареи, пекутся, что ли?!" - негодовали мы про себя, а однажды не выдержали и выпалили разведчику:

- Побереги наше здоровье. Не ходи! Еще одну батарею обнаружишь- побьем!..

Тревожило нас и такое обстоятельство: Лачиново находилось в районе Курской