На бурных перекатах

– Ксюша, а ты узнаешь его? – нарушила наконец молчание Дуня. – Как-никак почти сорок лет прошло.

– Узнаю, даже если пройдет еще столько же. Я и сейчас вижу его нутром, не глазами. – Ксения грустно вздохнула. Она сидела впереди рядом с Марком и любовалась необычайной красоты пейзажем: горы террасами спускались к реке и шумели пока еще не выкорчеванными вековыми деревьями. – Кем ни окажется этот человек, сегодня разрешатся все мои сомнения: я узнаю, для чего Господь оставил меня в живых. Так, наверное, бывает перед уходом в вечность. Эти мысли все чаще посещают меня.

– Тетя Ксения, не надо о грустном, – попросил Марк. – Смотрите вперед, наслаждайтесь нашей природой и слушайте, что буду говорить я. А говорить я буду вам о том, что этой дорогой когда-то ехал на перекладных Иван Вениаминович Каргель, наш великий миссионер и проповедник.

– Да, да, – оживился Рудольф. – И если точнее, то было это в конце прошлого века. Здесь Иван Вениаминович с Фридрихом Бедекером посещали как большие, так и этапные тюрьмы; возвещали арестантам Слово Божье и раздавали Библии. До них в этих краях этого никто не делал. Кстати, проповедовать каторжникам в Сибири им было разрешено с согласия самого царя. О, царь был умным человеком: с помощью Евангелия он надеялся уменьшить преступность в России. Ты в чем-то не согласен, Марик?

– Я о царе. Умный он был, кто спорит. Только ты забыл, о чем сказал он, давая сие распоряжение.

– Ну-ну, напомни, что?

– Разрешаю, мол, проповедовать Евангелие для этих негодяев, так как это, наверное, последнее, что может как-то помочь им. Еще как помогло! Многие каторжники, среди которых были закоренелые уголовники и даже убийцы, каялись, слушая проповеди Бедекера и Каргеля, обращались к Богу. А потом, уже через годы, обращенные в тюрьмах освобождались, шли домой и сами проповедовали. Это они стали создавать здесь новые общины. Царь и не предполагал, что «эти негодяи» не только уверуют, но и зажгут огонь евангельского учения по всей России. Да и кто же мог подозревать такое! Но таков был план Божий.