На бурных перекатах

В общем, рушились планы. Но как ни скребли на душе кошки, а виду новоиспеченный командир не подал, наоборот, проявил энтузиазм. Ну, как не обмыть первое назначение? И вопрос – где? – он адресовал Семину. Тот с ходу предложил пойти в ресторан: чем, мол, мы хуже гражданских, чтобы не отметить это событие с размахом. То есть озвучил то, что и хотел Антон, но сам бы не решился предложить. И отметили. Ясное дело, неброско, без шума, без постороннего глаза. Там-то, за столиком, Бузыкин и открылся начальнику, рассчитывая на его понимание и даже помощь. Выложил все, вплоть до женитьбы, умолчав лишь о своем капитале. Петрович расценил его желание как естественную реакцию на застой в продвижении по службе. Такое бывает, особенно если другие получили уже по три треугольника, а кое-кто и выше. Понятно, обиделся мужик, что столько лет тянул лямку чекиста и все еще рядовой. Хорошо, хоть теперь заметили. Но мудрый, тертый калач Семин не стал ни утешать, ни разубеждать соратника, а просто сказал, что раз, мол, ты откровенен со мной, то и я тебе в порыве дружеском открою, что иногда случается с теми, кто самовольно уходит из организации. И не только открыл, но и примеры еще привел, да такие, что разговор тот по душам отбил у Бузыкина всякую охоту к перемене профессии.

– Тебя в детстве как звали? Тоша? – ласково спросил Семин и доверительно сообщил: – Так вот, Тоша, по доброй-то воле отсюда уходят только на тот свет. – Потом, как бы спохватившись, что сболтнул лишнее, предупредил: – Только смотри, чтобы никому!

– Понял, – сказал Антон и даже хитро улыбнуться сподобился. – А ведь я это пошутил, Петрович. Куда я без вас!

– Да я так и знал. Больше не вернемся к этому вопросу?

– Не-а. Вопрос исчерпан.

Антон и раньше подозревал, что система так просто не отпускает сотрудника, но чтобы та-ак не отпускала... Даже ему стало не по себе! Вот от этих-то ребят уж точно не скроешься ни в каком захолустье – из-под земли достанут. Бояться надо их, а не тех, бывших. Тех он и сам запугать может.