На час или навсегда?

— Вот как, — разочарованно протянула Алисия. — Денег там немного, но ключей и водительского удостоверения жалко. Да и сумочка была хороша.

— Я сам займусь дальнейшим расследованием. Но скажите, что это вам пришло в голову — оказывать нападающему сопротивление? Вам просто повезло. Все могло окончиться гораздо печальнее.

— Не люблю быть жертвой! — Алисия вскинула голову и с вызовом посмотрела на полицейского. Но вызов во взгляде медленно растаял, и его место заняла растерянность. Она замолчала и впала в оцепенение.

Полицейский уже начинал терять терпение. Что за странная девица? А впереди еще составление протокола. С ее заторможенностью это может затянуться надолго.

— Робби?..

— Роберт О'Брайен, с вашего позволения… — начал было он, но остановился и уставился на девушку широко раскрытыми глазами. — Боже мой, неужели… Алисия Ливингтон?

— Да, ты не ошибся. Это я. Нет ничего удивительного в том, что ты не узнал меня сразу, — ведь прошло десять лет!

— Но вы… ты… Тебя так трудно узнать! Ты была совсем другой…

— Да, очкастой толстушкой, — решительно закончила за него Алисия.

Она без труда представила образ, который должен был возникнуть в памяти Роберта. Страдающая от лишних тридцати фунтов веса, с очками в уродливой оправе на носу, с металлическими пластинами на зубах для исправления прикуса, застенчивая, сторонящаяся компаний девочка — вот ее портрет десятилетней давности. На таких парни не оглядываются с восхищением.

Однако сейчас молодой человек смотрел на нее именно с этим чувством. Алисия подумала, что это неплохая награда за ежедневные часовые занятия шейпингом. Далеко в прошлом то время, когда ей стоило громадных усилий заставить себя хотя бы открыть двери гимнастического зала. Алисию приводили в полное смятение огромные, во всю стену, зеркала, отражающие ее бесформенную фигуру. А стройные тела занимающихся девушек, затянутые в тонкий трикотаж немыслимо ярких расцветок, вызывали жгучую зависть и желание развернуться и бежать без оглядки прочь.

Она усмехнулась: посещение спортивного клуба уже давно стало такой же привычкой, как умывание по утрам. Все остальное — стильная стрижка, продуманный туалет из дорогого бутика и контактные линзы на глазах — вопрос времени и денег.

Алисия привыкла к эффекту, который производила при подобных встречах, но сегодняшний случай принадлежал к разряду особенных. Роберт О'Брайен был не только одноклассником и мальчиком из соседнего дома — он был романтическим героем ее девичьих грез. Его внешность как нельзя лучше соответствовала такой роли: высокий, широкоплечий, с яркими синими глазами и с широкой белозубой улыбкой признанного школьного лидера.

— Алисия Ливингтон… Потрясающе! Я не нахожу слов.

— Что от меня требуется для составления протокола? — Она решила вернуть его к действительности. — Извини, я опаздываю на свадьбу Мишел.

— Что?! Я не верю своим ушам. Малышка Мишел — и слова «сочетается узами брака»… У меня это просто в голове не укладывается!

— Но Мишел исполнилось двадцать два, — ответила Алисия и вскинула руку с часами к глазам, — а я опаздываю уже на целых десять минут.

— В каком месте состоится церемония?

— В Овальном павильоне.

— Отсюда не меньше полумили. Пешком далековато. Разрешите пригласить вас на прогулку верхом, мисс, — шутливо обратился к ней Роберт О'Брайен.

— Почту за честь, — в тон ему легко откликнулась Алисия и тут же отметила, что эти слова принадлежат не ей, а Рите Торндайк.

Но отступать было уже поздно. Она бросила взгляд на юбку — в конце концов не велика беда, если к пятнам от земли и травы добавятся складки. Незримая Рита одобрительно улыбнулась.

Роберт О'Брайен легко подсадил девушку, привычно взлетел в седло сам. И в следующее мгновение лошадь, повинуясь командам, мчала всадников к цели. Алисия — впереди, Роберт — сзади, держа поводья. Когда приходилось их натягивать, его руки невольно легко касались ее груди.

Девушка раскраснелась, ее дыхание стало учащенным и прерывистым. Все вокруг подпрыгивало в такт их скачке, еще чуть-чуть — и она вообще потеряет способность ориентироваться в этом мире.

— Как поживают твои родители? — спросила Алисия в слабой надежде, что разговор поможет вернуть ей чувство реальности. — Ведь после их развода, когда вы уехали, мы потеряли с вами связь.

— Отец умер семь лет назад.

— Ох, извини! Мне очень жаль… — Она запнулась от смущения и не знала, что сказать еще.

— Он погиб, когда пытался арестовать компанию малолетних наркоманов.

Роберт замолчал. И Алисия поняла, что ему трудно говорить на эту тему.

— Ничего, — словно почувствовав ее неловкость, продолжал он. — Мать еще раньше уехала жить к своей сестре. С тех пор мы не виделись, только иногда общаемся по телефону.

Почему он говорит о матери с такой неприязнью? Неужели считает ее виновной в разводе и до сих пор не может простить? Алисия преисполнилась сочувствием. Ей страстно захотелось утешить его, уменьшить горечь утраты.