На чужом несчастье счастья не построишь

– Я буду приходить в ваше агентство каждый день! Просто посижу в приемной, если вы не примете меня. Отдохну немножко и уйду. Но, поскольку меня пасут, то обязательно подумают, что вы каким-то образом связаны с якобы припрятанными мною ювелирными изделиями и деньгами, которых я не брал! Или вы, или кто-то из ваших многочисленных клиентов! Они начнут пасти и вас, и ваших клиентов. А ведь многие из них очень уважаемые люди! Гарантия конфиденциальности – девиз вашего агентства, не так ли? Не будет больше никакой конфиденциальности! Я не угрожаю! Кто я такой, чтобы угрожать вам? Да и что я могу сделать? Разве что немножко испортить вашу жизнь, репутацию агентства своими ежедневными визитами. А запретить вы мне не можете! Двери агентства открыты для всех!

– Если вы сейчас же не закроете дверь с обратной стороны, я…

– Что? Убьете меня? Не легче ли поговорить с Мироновым? Он даст мне пять тысяч рублей, и я навсегда исчезну с Ростова. Надоел мне этот пыльный город! Ой! Что вы себе позволяете!

Левченко быстро юркнул за дверь и прикрыл ее вовремя. Трубников бросил в него пепельницей и только быстрая реакция спасла его от ушиба.

***

Трубников не помнил, сколько времени он просидел неподвижно тупо глядя в окно. Дверь открылась, и на пороге застыл Липкович. Он хотел шагнуть в кабинет, но задержал ногу в воздухе, потом осторожно опустил ее на пол и с удивлением посмотрел на Трубникова:

– Почему у тебя на полу куча пепла?

– Меня посетил шантажист, – нехотя ответил Трубников.

– И это все, что от него осталось? – сказал Липкович, подходя к столу и усаживаясь в кресло, – хорошо ты справляешься с шантажистами. А чем он тебя шантажировал?

– Снимком в «Свободном слове», – детектив дал другу газету, – прицепился как банный лист… Требует денег, иначе не отстанет.

– Если дашь, то превратишься в дойную корову. Откуда он появился? Он «привязан» к какому-то расследуемому тобой делу? Сообщи клиенту. Кто клиент?

– Миронов. Он хочет, чтобы я попросил у Миронова для него пять тысяч.

– Долларов?

– Рублей.

– Измельчали нынче шантажисты. Сообщи Миронову. Это случайно не тот самый, который недавно больницу на Орской отгрохал?

– Да, это он. Ты знаком?

– С ним нет, а в больнице уже побывал. Это не больница, а целый больничный городок в роще. Самые тяжелые формы туберкулеза. А главным врачом молодую женщину. Такую красивую! Такую молодую! Зачем ее туда? Это же очень опасно! Почему ее?

– Иди сам работать в больницу на Орской.

– Я же патологоанатом. Вид у тебя уставший. Сообщи Миронову, пусть решает свои проблемы.

– Не буду. Он платит мне за решение его проблем. Сам справлюсь.

– С шантажистом ты справишься, в этом я не сомневаюсь, но с Игорем! Я из-за него пришел к тебе. Я патологоанатом. Для меня морг – место привычное, хотя чаще я в лаборатории. Но почему твой Игорь ко мне в морг пришел с потухшим взором? Вернее, припрыгал на одной ноге. Мне показалось, что он яд искал. Что с ним случилось? По-моему, он в состоянии сильной депрессии. Кто его обидел?

– Буфетчица Оля. Яд искал? Надеюсь, не нашел?

– Нашел. Я постарался, чтобы он якобы тайком от меня сам яд нашел.

– Ты что, Женя? – Трубников выпрямился в кресле и с ужасом посмотрел на друга, – мальчишке скоро 14 лет. Он влюблен. Она не отвечает взаимностью. Он же что угодно может сделать! Даже яд принять!

– Я это понял. У меня скляночек много старых. Из-под цианистого калия тоже есть. Хорошо вымыта, пропарена, чистая! Я в нее налил гуттасила. Это слабительное. Вечером принять несколько капель гуттасила, утром – стул. Игорь эту скляночку сам случайно нашел, в карман спрятал, думал, что я не вижу.

Трубников устало откинулся на спинку кресла:

– С Юлькой таких проблем не было.

– Юлька родная и к тому же – девочка. С девочками легче, они послушные. Если бы он у меня «случайно» яд не нашел, то выбросился бы из окна. Что там за Оля? Поговори с ней. Хочешь, я поговорю.

– Бесполезно. Я говорил с Игорем всю ночь, все воскресенье и вот результат! Утром уехал на работу, думал, что он вполне успокоился. Господи, спаси и помоги!

В кабинет зашла секретарь Лена:

– В приемной Щепетильников Эдуард Львович, у него к вам важное дело, которое касается вашей субботней прогулки в Старочеркасск.

– Не буду мешать тебе общаться с Эдуардом Львовичем. Я и так пожертвовал обедом, чтобы к тебе заглянуть.

Липкович ушел, а в кресло перед столом Трубникова уселся пижон, который с трудом сдерживал свое волнение.

***