На чужом несчастье счастья не построишь

– Игорь, – удивленно спросил Трубников, – как ты оказался в больнице? Ты же дома был! Когда я уходил, ты сидел в кресле и читал Бальзака.

– Я его не читал, а перечитывал. Потом пошел к Урбану, а он на операции. Меня там все знают. Они думают, что я его племянник. Я сначала ждал. Потом мне стало скучно. У них санитарок не хватает. Я взял ведро, швабру, тряпку, начал мыть полы. Мне дядя Боря всегда в голову вдалбливает, что если я хочу стать настоящим врачом, то должен научиться любить больных людей. А как их любить? Не по головке же каждого гладить? Вот я и начал полы мыть, чтобы научиться любить.

– И много любви ты нашел в помойном ведре? – съязвил Липкович.

– Я не делал ничего плохого! – упрямо повторил Игорь.

– Рановато я тебя домой привез, – вздохнул Трубников, – до школы больше недели.

– Лучше бы за компьютером сидел, – сказал Липкович, – чем по больницам шляться. Я Борьке еще скажу пару ласковых. Ребенка эксплуатирует!

– Урбан об этом ничего не знает! Я сам захотел!

– Игорь, – спросил Трубников, – ты обедал? Нет? Женя, Саша, пойдемте обедать. Ресторан рядом, кормят ничего…

– Я бы пошел, но должен быть на работе, – сказа Липкович, – однако кушать хочется. Пойти что ли и вправду пообедать?

– Пошли, – поднялся из-за стола Трубников.

Они не успели дойти до двери, как она открылась, вошли Аня, Лариса и сутулый мужчина неопределенного возраста с футляром в руке. Игорь с любопытством уставился на мужчину.

– Познакомьтесь, – звонким голосом сказала Аня, – Вячеслав Сергеевич Мазанов, окончил консерваторию, учил детей играть на скрипке, сейчас временно не работает.

Мазанов безучастно смотрел куда-то внутрь себя. Он не сопротивлялся, когда Аня усадила его в кресло, в котором только что сидел Липкович.

– Ну, мы пойдем, – сказал Липкович, обняв Игоря за плечи.

– Нет, Женя, останься, – остановил его детектив. – Быстро вы нашли Вячеслава Сергеевича, – обратился он к женщинам.

– Слава играл в Покровском сквере, – сказала Лариса и села на стул.

Липкович взял два стула и поставил их рядом со столом Саши, усадил Игоря, который пожирал глазами странного посетителя.

–В Покровском сквере? – переспросил Трубников.

– Да, – сказал Игорь, – когда мы шли, то этот человек играл на скрипке…

Он хотел еще что-то сказать, но строгий взгляд Трубникова заставил его замолчать.

– Вы знаете, – обратился к скрипачу детектив, – что ваши друзья обратились ко мне с тем, чтобы я нашел убийцу вашей жены?

– Да, – сказал Мазанов, – только что Аня и Лариса известили. А зачем? Следствие зашло в тупик. И вы туда же упретесь.

Он достал из нагрудного кармана замызганной рубашки чистый и отутюженный носовой платок, вытер пот со лба.

– Вы не хотите, чтобы я расследовал?

– Почему не хочу? Хочу. Найти убийцу и убить его, а там хоть потоп. Только платить вам нечем. Квартиру бы продал, чтобы заплатить, но она по ипотеке, к тому же с долгом. Нет у меня ничего кроме скрипки. Душу бы продал, да стоит ломаный грош.

– Мне надо поговорить с вами, посмотреть место, где все произошло.

– Говорите, смотрите. Столько времени прошло! Следов нет, чего смотреть?

–У вашей жены были друзья?

– Да. Аня, Лара. Валера – муж Ани. Алекс – муж Лары. Мы работали вместе, дружили. Мне такие же вопросы Савин задавал. Про врагов тоже. Нет врагов ни у Светы, ни у меня. Мирно жили. Не знаю, кто… Узнаю, сам убью. Я в то утро ушел, она дверь заперла изнутри, я это хорошо помню. Всегда в глазок смотрела, если кто-нибудь звонил. Этому ее мать с детства научила. Не знаю, кто. Почему она дверь открыла? Замки у нас простые. Но она же всегда на цепочку закрывала. Или цепочку тоже можно снаружи снять? Кто-то посторонний зашел? Сам открыл? Почему выбрал нашу дверь? Она обыкновенная. Даже я бы сказал дешевая дверь. Почему именно к нам? Убийца – гастролер? Не знаю. Зря вы это затеяли, упретесь в тупик.

– Ваши родители живут в Ростове?

– Отец живет в Ростове. Со Светой дружен был, никогда не ссорились. Выбор мой одобрил. Это, когда на Наде я женился в 19 лет, он сильно возражал. А Света ему очень понравилась. Он сейчас за границей на отдыхе.

– Вы поддерживаете связь со своим сыном?

– Я с тех пор как это случилось, все связи оборвал. А раньше, конечно, поддерживал. Я люблю Олега, он мой сын. Сережу тоже. Олег с матерью живет, у них все нормально. Алименты я перестал, по ипотеке платить перестал. Я уже все перестал, устал. Ничего, у Надьки есть деньги, хватит надолго.

– Откуда у нее деньги? Она же воспитатель в детском саду, – удивилась Лариса.

– Есть у нее. Знаю, что есть. Я хочу обратно в сквер. Это Аксинья или просто казачка с ведром у колонки? Я для нее играю, такая теперь у меня жизнь. Играю и мне легче. Отступает заморозка. Вы меня отпустите. А в квартиру я не хочу. Мне там все ее напоминает. Ключи у Галыгина. Он вас проведет, покажет. Это сосед по лестничной клетке, дверь справа.

Мазанов медленно встал и пошел к двери.

– Телефон оставь, – сказала Лариса, подходя к нему.

– Потерял телефон.

– Мой возьми. А если Николай Федорович сможет убийцу найти! Как мы тебя найдем? Возьми!