На далеком меридиане

Сильная болтанка в горном районе доставляла большие неприятности. Она прекратилась, как только миновали горы, и самолет быстро начал снижаться; впереди открылась синева моря. Началось обычное перед посадкой оживление. Стюардесса попросила всех застегнуть ремни. Я не был уверен, будет ли машина из Картахены, но это меня уже не смущало. К моему удовольствию, еще из самолета я заметил серую «испано-суизу» и небольшого роста, плотного шофера-моряка Мартинеса: значит, все в порядке. Только от быстрого снижения немного болели уши, и после сильной болтанки все покачивалось вокруг, как на палубе корабля во время шторма. Два часа езды по красивой прибрежной дороге, и мы уже проезжали аэродромы Лос-Алькасарес и Сан-Хавьер. Вот и Картахена. Гавань пуста, и нет обычного оживления в городе. Это знакомое моряку положение, когда флот ушел в море и база, временно осиротев, ждет его возвращения. А вот и здание с небольшой вывеской: «Висе-Альмиранте, Хефе де ла Басе де Картахена (Вице-адмирал, командир базы Картахена)». Антонио Руис приветливо встречает меня и приглашает в свои апартаменты. Он рад моему приезду, но, как мне думается, не потому, что предстоит большая и полезная работа. Он еще не знал, что через несколько дней по городу пройдут первые советские танки и народ будет восторженно кричать: «Вива Руссиа!», что именно эти добровольцы будут участвовать в отражении яростных атак на Мадрид в начале ноября. Ему приятно поболтать с новым человеком, не задумываясь о высоких материях. Я тоже доволен, что имею возможность, пока нет переводчика, объясняться с ним на французском языке; я знаю, что Антонио охотно поедет со мной и покажет базу, ее древние сооружения, оставшиеся от римлян и мавров. Все это хорошо и полезно, но есть и другие вопросы, более насущные и сложные. Ведь за прошедшие два месяца мне удалось со многим познакомиться, составить более полную картину происходящего и подумать о той роли республиканского флота, которую он должен будет играть, если война затянется. А конца ее не видно. Франко уже не сможет быстро одержать победу, даже если ему удастся захватить Мадрид, а республиканцам трудно было рассчитывать в короткие сроки подавить мятеж.

Флоту нередко доводится выполнять тяжелую, но малозаметную работу, от которой зависит успех на сухопутных фронтах. Эта работа временами бывает настолько незаметной для простого наблюдателя, что флот упрекают за его бездеятельность, и только выдержка командования в этом случае обеспечивает его нормальную боевую деятельность. Говорят, у японского адмирала Того в Русско-японскую войну сожгли дом из-за того, что он недостаточно активно, по мнению публики, действовал, выжидая более благоприятной обстановки. Известно также, что, когда в Первую мировую войну немецкий флот производил отдельные налеты на Британское побережье, командующий адмирал Джелико подвергался резким нападкам, хотя он ни с каким флотом не мог полностью гарантировать Англию от ночных набегов флота противника. Общественное мнение не всегда разбирается в тонкостях войны на море. Так было и в данном случае. Республиканской эскадре предстояла тяжелая малозаметная работа. Забегая немного вперед, можно вспомнить, как с ноября 1936 г. и до марта 1937 г. эскадра непрерывно выходила в море и обеспечивала доставку нужных армии грузов, а кажущаяся бездеятельность флота вызывала нарекания, и в апреле флот в угоду общественному мнению провел специальную операцию, использовав в ней даже старый линкор «Хайме I» с риском потерять корабль без большого боевого эффекта. Ничего не поделаешь!

«Видимо, не один транспорт вам придется принимать в Картахене и поэтому рассчитывайте на длительное там пребывание», – советовал мне наш военный атташе Горев перед отъездом. Становилось очевидным, что республиканскому флоту и базе следовало приготовиться к борьбе с мятежниками против надводных кораблей, подводных лодок и авиации. В день моего прибытия флот был еще в Кантабрике и в базе было спокойно. Уже несколько недель не было ни одного налета, и вся деятельность мятежной эскадры была сосредоточена в районе Гибралтара. Даже затемнение перестали соблюдать, и по вечерам, как в мирное время, на главной улице Калья-Майор были открыты все рестораны и кафе. Посетители за столиками, вынесенными прямо на мостовую, засиживались до позднего вечера, и только беспокойные «пистолерос» (в основном анархисты) иногда нарушали тишину города. Кроме грузов, ожидалось прибытие и добровольцев. Я с нетерпением ждал это пополнение из моряков-добровольцев. Одному работать было трудно. Свободные дни я использовал для детального ознакомления с базой: ее береговой артиллерией, зенитной защитой, противолодочной обороной и готовностью порта к приемке груза. Без командира базы ничего не сделаешь с транспортом, и расшевелить дона Антонио являлось моей первой и основной задачей.