На дальних берегах

Виа Фортуна была безлюдна, только ряды цветных фонарей свидетельствовали о том, что она живет бурной жизнью. Улица молчала, но за дверями ее домов совершались сотни измен и предательств, составлялись сотни заговоров.

Пройдя три дома, друзья вошли в четвертый, самый большой. Это и был "комбинат".

В прихожей сидела высокая подслеповатая женщина. Она вручила им "прейскурант". Выбор был большой. Мехти и Вася прошли в зал. Оркестр играл медленный блюз "Как грезы". Веяло приторным запахом духов, губной помады.

В зале уже собралось немало народу. Многие из солдат успели облюбовать себе женщин и куда-то скрылись вместе с ними. Посетители все продолжали и продолжали прибывать.

Через зал прошел хозяин дома. Он вел с собой девочку лет тринадцати-четырнадцати. Девочка испуганно ежилась и не знала, куда девать голые руки.

Мехти не мог оторвать от нее взгляда. Он мучительно припоминал, где он видел ее до этого. А припомнив, еле удержался, чтобы не вскрикнуть. Мехти встречал девочку у металлиста Александра Николича. Они сидели в маленькой темной комнатке, и Николич рассказывал о внутренней планировке немецкой казармы. Через стекло двери, соединяющей комнаты, Мехти заметил профиль незнакомой девочки. "Кто такая?" - настороженно спросил он у металлиста. "Это моя дочь!" - с гордостью сказал. Николич. Металлист умер под пытками, а дочь его попала сюда. "Хорошо, что девочка не знает нас", - подумалось Мехти. Когда хозяин, с которым Мехти успел познакомиться при входе в дом, приблизился к партизанам, Мехти остановил его.

- Послушайте-ка, любезнейший! Уступите мне эту девочку!

- Как? - удивился хозяин. - Насовсем?

- Да, насовсем.

- Видите ли, - замялся хозяин. - Мы не практикуем таких вещей. К тому же - мы сами только что ее получили. Ее нужно еще воспитывать...

- Я думаю, что сумею ее воспитать и без вас! - сказал Мехти. - А вас могу заверить, что в обиде вы не останетесь. Ну, как?

Хозяин опасливо оглянулся, отвел майора в сторону и шепотом сообщил ему, что готов уступить девочку, - пусть только майор не скупится.

- Ладно, я заплачу сколько надо.

- Ведь я многим рискую...

- Ладно, ладно!

Хозяин повеселел.

- Если синьору угодно, девочка наденет собственное платье, - прибавил он, решив выгадать и на платье, которое было выдано девочке в доме.

- Хорошо, пусть переоденется, - согласился майор. - И поторопитесь!

- Подождите нас в соседней комнате. Там вас никто не будет тревожить.

Мехти и Вася перешли в пустую комнату, смежную с залом.

- Пора, - сказал Мехти.

- Время? - коротко спросил Вася.

- Час.

Они вынули палочки из каналов в толовой массе и раздавили капсюли детонаторов. В коридоре слышались уже шаги идущих к ним хозяина и девочки. Вася быстро сунул сумки под большой диван.

Хозяин ввел в комнату девочку. Она смотрела на офицера глазами, полными испуга. Девочка словно не знала, что для нее лучше: остаться здесь или следовать за военными? Она и понятия не имела, зачем ее держали в доме до сих пор. Вася взял ее за руки потянул за собой.

Когда они прошли через прихожую, полную новых посетителей, все удивленно уставились на них. Однако никто не посмел вмешаться, - офицер был в высоком чине.

На улице Мехти шепнул девочке:

- Только не пытайся кричать. И, пожалуйста, успокойся, мы не собираемся тебя обидеть.

- Отпустите меня! - взмолилась девочка. - Я не буду кричать, я буду совсем тихая...

- Милая, хорошая моя девочка, - ласково произнес Мехти. Он обнял девочку и прижал ее к груди. - Куда же я тебя отпущу? Ведь они снова найдут тебя!

- Я спрячусь, - уговаривала девочка, цепляясь за рукав Мехти. Отпустите, отпустите меня!

Мехти почувствовал, что девочка дрожит, как в лихорадке.

- Идем быстрее! - произнес он прервавшимся голосом, повернувшись к Васе.

И Вася понял, как тяжело и больно Мехти за девочку. Он вспомнил, как первый раз Мехти сказал ему: "Вася, я советский".

Ветер неистовствовал по-прежнему. Улицы были пусты. Только изредка с гулом проносились патрульные машины, и тогда Мехти и Вася прятались в воротах домов.

Около одного из домов рабочего квартала девочка вырвалась от них и бросилась к дверям, крест-накрест забитым досками.

- Папа! - закричала девочка, отчаянно стуча кулаками в дверь. - Папа!

Это был их дом.

Мехти подошел к ней и тихо сказал:

- Идем, девочка... Его нет дома...

Девочка, недоверчиво отстранив его руку, прыгнула через разбитое окно в комнату и исчезла в темноте.

- Папа! - все звала она.

- Вася, - тихо попросил Мехти. - Вытащи ее как-нибудь оттуда.

Вася полез в комнату и с трудом увел девочку из дому.

- Отпустите, отпустите! - просила девочка. - Это наш дом, я подожду папу, он придет. Вот его трубка, он забыл ее дома, отпустите...

- Поторапливайся! - приказал Васе Мехти. И, взяв девочку с обеих сторон за руки, они вышли на окраину города и завернули в сторону Опчины.

Как ни успокаивал ее по дороге Мехти, как ни старался уверить, что он друг ее отца, перепуганная девочка все плакала и вырывалась из его рук. И только в Опчине, в доме Марты Кобыль она немного успокоилась, увидев Анжелику, которой часто приходилось бывать в доме Николича.