На дальних мирах

Такие коллапсы редки. Большинство звезд достигает состояния холодного равновесия и в нем и остается. Мы стояли у порога необычного и были готовы к отправке на остывающую звезду аппарата-наблюдателя для получения точного описания всего происходящего вплоть до того последнего момента, когда сжавшееся ядро прорвет вещество Вселенной и исчезнет.

Кто-то должен был взять на себя управление аппаратом. Это означало непрямое участие в смерти звезды. Из предыдущего опыта мы уже знали, что сидящему в капсуле довольно трудно различать реальное и видимое. Приходится воспринимать сигналы находящихся где-то далеко датчиков как сигналы своих собственных органов чувств. Возникает нечто вроде психической обратной связи; бывает, что неосторожный исследователь расплачивается собственным мозгом.

К чему могло привести наблюдателя сжатие сознания в одну точку?

Мне очень хотелось это узнать. Но только не на собственном опыте.

Я начал обдумывать, как мне заманить Миранду в капсулу. Она, естественно, желала того же мне. Это она сделала первый шаг, пытаясь сломить меня с помощью наркотика.

Не имею ни малейшего понятия, что за дрянь она применила. Приспособленные — доки по части неаддиктивных (не вызывающих привыкания и пристрастия) галлюциногенов, помогающих им скрашивать однообразие их окоченелого мира-переростка. Миранда ухитрилась влезть в программу, по которой готовилась моя пища, и сляпала один из своих любимых алкалоидов. Я начал чувствовать его действие спустя примерно час после того, как поел. Я подошел к экрану посмотреть на волнующуюся массу звезды — за эти несколько месяцев ее вид успел сильно измениться,— и как только я взглянул на экран, изображение стало растекаться и кружиться, словно в водовороте, и языки пламени пустились в сверхъестественный пляс.

Я вцепился в поручень. По спине потекли струйки пота. Неужели корабль начал плавиться? Пол подо мной ходил ходуном. Я взглянул на тыльную сторону ладоней и увидел на них острова пепла в огненном киселе магмы.

Миранда мгновенно оказалась рядом.

— Пойдем в капсулу,— промурлыкала она.— Модуль готов к посадке. Ты увидишь много интересного.

Я, пошатываясь, пошел за ней по странно изменившемуся кораблю. Миранда выглядела еще более непривычно, чем всегда; ее мускулы растеклись и покрылись рябью; ее золотистые волосы отливали всеми цветами радуги; ее тело покрылось складками и язвами, сквозь кожу проросли какие-то жесткие проволочки. Я совершенно спокойно думал о том, что сяду сейчас в капсулу. Она отдраила люк, открывая моим глазам блестящую панель пульта, и я шагнул внутрь. Тут действие галлюциногена усилилось, и я увидел в глубине капсулы ужаснейшего дьявола.

Я рухнул на пол перед открытым люком и судорожно забился.

Миранда сграбастала меня в охапку. Для нее я был не более чем куклой, и она начала засовывать меня в капсулу. На лбу у меня выступила испарина. В мое сознание вернулась реальность. Я вырвался из ее объятий и со всех ног помчался к носу корабля.

Она угрожающе двинулась за мной, словно доисторическое чудовище.

— Нет! — крикнул я,— Не пойду.

Она остановилась. Ее лицо исказилось от ярости. Она повернулась и ушла к себе, признавая свое поражение. Я лежал, хватая ртом воздух и дрожа, пока мой мозг не избавился от видений. Она почти достигла цели.

Следующий выстрел был за мной. Как аукнется, так и откликнется. Я боялся очередного шага Миранды. Я должен был ее опередить.

Я взял из медицинского набора гипноизлучатель, применяемый для анестезии, и запараллелил его с антенной телескопа Миранды. Я запрограммировал его на внушение послушания и оставил работать. Когда она будет проводить свои наблюдения, гипноизлучатель, словно сладкоголосая сирена, будет напевать свою зловещую песенку, и, возможно, Миранда послушается меня.

Однако ничего не вышло.

Я видел, как она подходила к телескопу. Я видел, как ее телеса заполняют кресло. Мысленно я слышал мягкий шепоток гипноизлучателя: я ведь знал, что он должен был ей нашептывать. Он уговаривал ее расслабиться, подчиниться.

— Капсула... войди в капсулу... ты будешь управлять краулером... ты... ты... ты это сделаешь...

Я ждал. Она поднялась и, словно лунатик, двинулась к поджидающей ее капсуле. Ее коричневатое тело не сделало ни одного протестующего движения. Лишь только слегка подрагивали мускулы под этой непристойно обнаженной плотью. Излучатель сработал! Точно! Он уломал ее!

Нет.

Она вцепилась в телескоп, словно он был стальным осиным жалом, буравящим ее мозг. Тубус спружинил, и она покатилась по полу. В глазах ее вспыхнула ярость. Она вскочила. Точнее, поднялась на дыбы. Она походила на берсерка. Излучатель оказал на нее некоторое действие. Я видел ее заплетающуюся походку и понимал, что она одурманена. Но одурманена недостаточно сильно. Что-то внутри ее отяжелевшего мозга все же дало ей силу сорвать с себя мрачный саван гипноза.

— Это ты! — взревела она,— Это ты колдовал с телескопом?

— Не понимаю, о чем это ты, Миранда?

— Лжец! Трус! Шакал!

— Успокойся. Ты раскачаешь корабль.