На дальних мирах

И он с благодарностью принял отведенную ему каюту.

Поистине Хиггинс умел находить с этими созданиями общий язык. Мы рядом с ним выглядели просто жалкими любителями, а ведь я больше пятнадцати лет занимался этим делом!

Каким-то образом он всегда оказывался на месте, где бы и из-за чего ни вспыхнула ссора. Необычайно вздорный норвиннит прицепился к паре с Вэньяна, которая, по его мнению, вела себя недостойно. Однако Горб убедил возмущенного экзота, что в туалете подобное поведение естественно. В общем он был прав, но я ни за что не додумался бы до такого сравнения.

Я мог бы привести еще полдюжины примеров, когда Горб-Хиггинс с его тонким пониманием психологии инопланетян избавлял нас от досадных конфликтов. Впервые в мое окружение затесался человек, у которого, как и у меня, варил котелок, и меня это начинало беспокоить.

Я основал институт в начале 2920-х годов на мои собственные средства, накопленные в предприятии по сравнительной биологии на Бетельгейзе-IX, и позаботился о том, чтобы остаться единоличным владельцем и дальше. В штат я набирал людей старательных, но не блещущих умом — таких, как Стеббинс, Очинлек и Ладлоу.

Теперь же я пригрел на своей груди змею. Илдвар Горб (Майк Хиггинс) умел думать собственной головой. У него была цепкая хватка, и он не упускал своей выгоды. Мы с ним были птицами одного полета. И я сомневался, что для двоих, таких как Хиггинс и я, в нашей кормушке хватит места.

Перед самым приземлением я позвал его, угостил несколькими стаканчиками бренди, а затем приступил к делу.

— Майк, во время путешествия я наблюдал, как ловко вы управляетесь с экзотами.

— С другими экзотами,— подчеркнул он.— Я ведь тоже один из них.

— Ваш статус инопланетянина придуман, чтобы миновать иммиграционные рогатки. Но у меня есть к вам предложение, Майк.

— Что же, предлагайте.

— Я уже староват, чтобы и дальше мотаться по космосу,— сказал я.— До сих пор я сам возился с вербовкой, но лишь потому, что не мог доверить эту работу никому другому. Однако вы, мне думается, с ней справитесь.— Я загасил сигарету и взял новую.— Знаете что, Майк, я разорву наш прежний контракт и зачислю вас в штат с окладом вдвое выше прежнего. Вы будете объезжать планеты и подбирать для нас новый материал. Ну, что вы на это скажете?

Контракт у меня был уже заготовлен, и я протянул его через стол. Но Хиггинс, мило улыбаясь, накрыл мою руку своей.

— Бесполезно.

— Как? Даже за двойную плату?

— Скитаний с меня хватит,— сказал он.— Не стоит больше повышать цену. Я хочу только прочно осесть на Земле, Джим. Деньги меня мало интересуют. Честное слово!

Это было очень трогательно и очень неправдоподобно, но делать было нечего. Отвязаться от него таким путем я не смог. Пришлось тащить его с собой на Землю.

Иммиграционные власти усомнились в его бумагах, но он так умно все обставил, что опровергнуть его легенду насчет Ваз-зеназза-XIII было невозможно.

Хираал у нас теперь один из ведущих исполнителей. Ежедневно в два часа пополудни он демонстрирует перед публикой самоубийство, а затем под звуки фанфар воскресает снова. Четверо других каллериан, попавшихкнам раньше, отчаянно завидуют его популярности, но сами они этому трюку не обучены.

Однако гвоздем программы, бесспорно, является обаятельный мошенник Майк Хиггинс. Он объявлен у нас представителем единственного инопланетного мира, идентичного земному, и, хотя мы хорошо ему платим, выгода нам от него немалая.

Забавно, что в нашем редкостном зрелище публику больше всего интересует Человек, но уж таков этот зрелищный бизнес!

Через пару недель после нашего приезда Майк отколол новый номер: нашел где-то белокурую красотку, которая выступает теперь вместе с ним как женщина с Ваззеназза. Ему так веселее, ну и сама по себе идея тоже, конечно, неглупа.

Он вообще чересчур умный. Я уже говорил, что ценю толковых мошенников,— примерно так, как иные ценят хорошее вино. Но лучше бы мне оставить Илдвара Горба на Хрине, чем заключать с ним контракт.

Вчера он после представления заглянул ко мне. На лице его была та милая улыбка, которая появляется у него всякий раз, когда он что-то затевает.

Он, как обычно, пропустил стаканчик, а затем сказал:

— Джим, у меня был разговор с Лоуренсом Р. Фиццжералдом.

— С кем? A-а, это тот зеленый мячик с Регула?

— Он самый. Оказывается, он получает только пятьдесят долларов в неделю. И у многих других ребят тоже очень низкий заработок.

Под ложечкой у меня заныло от дурного предчувствия.

— Майк, если вы желаете прибавки — я ведь не раз говорил, как высоко я вас ценю,— хотите накину еще двадцатку в неделю?

Он протестующе поднял руку.

— Речь идет не о моей прибавке, Джим.

— О чем же тогда?

Улыбка его стала еще шире.

— Вчера вечером мы устроили небольшое собрание и... в общем, организовались в союз. Меня ребята выбрали лидером. Я хотел бы обсудить с вами вопрос о повышении заработной платы всем экзотам.

— Вы шантажист, Хиггинс, ну как я могу...

— Спокойно. Вам ведь не понравится, если на несколько недель придется прикрыть всю лавочку?

— Вы хотите сказать, что устроите забастовку?

Он пожал плечами.