На дальних воздушных дорогах

Мы умылись, немного привели себя в порядок и вошли в гостиную. В углу в традиционном английском камине уютно пылал огонь. Для наших окоченевших от холода рук и ног это было как нельзя кстати. Мы полукругом уселись перед камином.

Сразу же появился солдат с большим подносом, на котором выстроились стаканы, чашки, чашечки, целая батарея бутылок. Полковник Уильямс сам наполнил стаканы и торжественно предложил тост за победу над гитлеровцами, за Красную Армию и традиционный тост летчиков «Нарру landings»¹.

Вдруг шум голосов умолк, наши хозяева встали. Мы последовали их примеру. Вошел седоволосый человек невысокого роста в форме высшего офицера английской авиации. Он сразу подошел к нам и пожал каждому руку.

Командующий округом вице-маршал авиации Эндрюс, — представил его переводчик.

— Как прошел полет? Какая была погода? — Этими обычными для летчиков вопросами начал разговор вице-маршал.

Когда в ходе беседы, переходя с одной темы на другую, мы рассказали Эндрюсу о кораблях, которые видели у побережья Норвегии, вице-маршал заметно оживился. Он отдал одному из присутствующих офицеров какое-то приказание и попросил нас сообщить точное местонахождение каравана. Офицер сразу же нанес наши данные на свою карту и быстро вышел.

В тот момент подошел полковник Уильямс и сказал несколько слов переводчику.

— Мистер Уильямс просит сообщить, что самолет, на котором вас доставят в Лондон, в вашем распоряжении, — обратился к нам переводчик.

Мы допили кофе, поблагодарили за радушный прием и попрощались. На аэродром мы поехали, делая опять те же самые заячьи петли, на этот раз в противоположном направлении.

Нас уже ожидал пассажирский самолет «фламинго», десятиместный, с необычайно высоким шасси. Последнее обстоятельство придавало ему некоторое сходство с розовой южной птицей, именем которой он и был назван.

Кстати, самолет был снабжен оригинальными и довольно удобными парашютами: пассажир, сев в кресло, пристегивает себя к нему ремнями и даже не замечает расположенного за сиденьем парашюта, лишь поднявшись, он чувствует его у себя на спине.

Штепенко и я заняли места с правой стороны, предполагая, что, если самолет движется на юг, то есть в направлении Лондона, слева можно будет увидеть лишь волны Северного моря, а справа удастся полюбоваться Шотландией и Англией.

Моторы загудели как бы сами собой. Пробежав несколько сот метров по взлетной дорожке, самолет плавно взмыл в воздух.

Мы с интересом рассматривали землю, проплывавшую внизу. Бросалось в глаза, что как шотландцы, так и англичане вспахивали во время войны каждый клочок земли. На пограничных межах можно было видеть каменные ограды, отделявшие землю одного фермера от земли другого. Серыми лентами извивались каналы и шоссе.

Когда самолет летел еще сравнительно низко, мы заметили, что на полях и в огородах работали в основном мужчины. Женщин можно было увидеть очень редко. «Вот тебе и второй фронт! — подумал я про себя. — Вместо того чтобы сражаться с оружием на фронте, наши союзники предпочитают сажать цветную капусту!»

Конечно, ведь это было прибыльным делом: цены на овощи не подлежали правительственному контролю, а в результате общей нехватки продуктов, вызванной морской блокадой, цены на черном рынке резко подскочили.

— Эндель, — прервал мои думы Штепенко, — смотри, сколько аэродромов!

Действительно, теперь и я увидел густую сеть аэродромов. В любой момент пребывания в воздухе можно было заметить на горизонте по крайней мере два-три аэродрома. Заметив наш интерес к ним, офицер-переводчик довольным тоном сказал:

— У нас в Англии столько аэродромов, что в случае аварии летчик всегда имеет возможность приземлиться на одном из них.

Напоминающая паутину сеть дорог густо покрывала всю поверхность Британских островов. По многочисленным каналам тянулись караваны барж. Вдоль берега канала, таща за собой баржи, двигался по рельсам электровоз.

Был яркий, солнечный весенний день. Воздух хорошо прогрелся, и самолет в воздушных потоках довольно сильно болтало. Знаменитых английских туманов, о которых я знал из книг Чарльза Диккенса, в это время года не было. Воздух был удивительно чист, видимость — такая хорошая, что видна была вся Англия, от восточного до западного побережья. Далеко на западе горизонт сливался с темными водами Атлантического океана.

Двигаясь на юг со скоростью двести километров в час, мы вскоре оказались над промышленными районами Англии. Все чаще мы видели внизу города, окутанные облаками дыма. Темно-красные кирпичные корпуса фабрик и другие здания четко вырисовывались на фоне окружающей их зелени лесов и лугов. Серыми гранитными глыбами виделись нам средневековые замки, дома и стены, покрытые плесенью и мхом, поросшие кустами и деревьями.

К исходу второго часа нашего полета внизу показались утопающие в зелени большие красные здания, очень похожие друг на друга. Широкие улицы окаймлены прямыми рядами деревьев.

От переводчика мы узнали: это Лондон, точнее, северный пригород столицы Британской империи.