— Ровно 23 градуса западной долготы.
— Н-да, похоже на то, — сказал Эрвин, просто чтобы что-то сказать, поскольку он, конечно, не мог отличить двадцать третий градус от двадцать четвертого. В замешательстве он наскоро перебрал все возможности, которые у него оставались:
Считать в уме отец Гериберта действительно умел на удивление хорошо. Даже на высоте четырех тысяч метров. Но он никак не ожидал, что существует аж двадцать один различный вариант съесть присутствующих, и поэтому несколько озадачился.
— Папа, а можно тебя спросить — что ты вообще собираешься делать с санями?
Отца слегка передернуло, но как вожак стаи он обладал определенными стратегическими навыками, и поэтому ему было ясно, что надо как можно скорее изложить свой план. И он поведал, что Паш
— Теперь у нас уже ничего не получится, Гериберт. Ты забыл застегнуть шубу, прошло уже много часов, а мы еще ни одного подарка не вручили.
Тут Гериберт заметил свою оплошность. Дитер был прав, раздача подарков была практически сорвана.
— Это твоя вина, папа. Теперь миллионы детей ждет разочарование.
— Ну и что, мне от этого только лучше. Ты можешь себе представить, что произойдет в стае, если пойдут разговоры, что мой сын играл роль Деда Мороза и развозил людям подарки?
— Так всегда делают на Рождество! — воскликнул Гериберт.
— Я тебе никогда ничего не дарил, да ты ведь ничего себе не желал, — упрямо проворчал Эрвин.
— Я не хотел ставить тебя в неловкое положение, папа.
— Так-так, хм-м-м, — отец львёнка был ужасно растроган, а кроме того, он видел, что у сына возникли большие трудности, поскольку время раздачи подарков неумолимо истекало.
— Ладно уж, делать нечего, придется заняться с тобой этой самой раздачей подарков, — сказал он и по-отцовски добавил:
— Я сейчас помогу тебе с подарками, а ты за это поможешь мне разобраться с Султаном и Пашой.
— Договорились, папа.
Два льва желают вам веселого праздника